31.01.2012 | Дизайн / Театр

Диалог с улицей

Театральный плакат может изменить городскую среду

Мне кажется, что нет более дремучей области графического дизайна в нашей стране, чем театральный плакат. Наверное, мне скажут, что есть зоны и попроблемнее и я замечаю лишь то, что меня задевает профессионально. Пусть так. Ну попробуйте вспомнить хоть несколько театральных плакатов, которые вы видели в последнее время, — вряд ли наскребете хотя бы штук пять.

Причины тут две: во-первых, их видеть просто негде. В городе практически не осталось специальных поверхностей, выделенных для плакатов; чудесные старые афишные тумбы исчезли из Москвы, хотя в театральных городах Европы их полно и они очень украшают улицы. Текстовые растяжки с анонсами фестивалей, строительные заборы, залепленные рекламой фильмов и концертов с лицами звезд, — это все, что нам осталось. Да еще несколько случайных мест в метро и подземных переходах, где невзрачные афиши сливаются со стенами и типографскими объявлениями о наборе на работу в метрополитен. То есть вот и вторая причина: нынешние российские театральные афиши невозможно вспомнить, поскольку то, что наши театры называют этим словом, похоже не на городской плакат, а либо на безликий счет в ресторане, либо на аляповатый календарик со звездой. А между тем у нас в стране мощная традиция театрального плаката, идущая еще с дореволюционных лет и вполне реализовывавшаяся в советские годы. И сегодня у нас хватает дизайнеров самого высокого класса, чьи плакаты висят в музеях, а сами они дают мастер-классы по всему миру. Но почему-то это не имеет никакого отношения к театральной практике.

Все это я рассказываю к тому, что только что журнал «Театр» осуществил очень перспективный проект. Вместе с дизайнерским бюро Zolotogroup (чьи артпроекты мы знаем под именем Ostengruppe) и пригласив к сотрудничеству берлинскую группу Onlab, журнал создал набор из 23 плакатов к уже идущим спектаклям московских театров. Все они были напечатаны в «Театре», а кроме того, отпечатаны в полный размер и разложены по всему тиражу, так что каждый купивший свежий пятый номер имеет шанс получить свой плакат. Эти постеры совсем не похожи на то, что мы видим на театральных кассах. Они острые, резкие, бьющие в глаза — это искусство, которое будет сразу заметно на городских улицах, и его диалог с агрессивной средой мегаполиса может быть очень продуктивным.

Кто-то из первых читателей журнала даже испугался: «некрасивые!», «непонятные!», «зачем они нужны?» — это вполне обычная первая реакция на встречу с современным плакатом, который не похож на глянцевый календарь и часто так запутывает текст в изображении, что не сразу видно, о каком спектакле речь. Но это не так важно, дело плаката — обращать на себя внимание, будоражить, в конце концов запоминаться. Несколько плакатов, сделанных в едином приеме, будут узнаваться на улицах и создавать в глазах прохожего цельный образ театра, в котором он, возможно, никогда и не был. Это очень существенный вклад в имидж театра, о котором у нас почему-то редко думают. Вот пример. Нынешней осенью Союз театральных деятелей России уже во второй раз проводил конкурс театрального плаката. При том что общая картина выглядела весьма уныло, победил в соревновании изящный и лаконичный постер Андрея Бондаренко к спектаклю Молодежного театра «Будденброки» — разбитая сервизная тарелка на белом поле. Отличный книжный художник Бондаренко работает с РАМТом уже давно, по крайней мере с «Берега утопии», к которому он сделал серию богатых плакатов в духе старых раскрашенных гравюр. Стиль РАМТа постепенно делается узнаваемым. Но вот Миндаугас Карбаускис, вдохновленный удачей с афишей к своим «Будденброкам», придя в Театр Маяковского, решил заказать Бондаренко постер и к «Талантам и поклонникам». Афиша получилась эффектная: фигура женщины в старинном кружевном платье держит в руках гигантскую розу, синий бутон которой целиком заслоняет ее голову. Но, увидев этот плакат в городе, его трудно воспринимать иначе, чем представление спектакля РАМТа.

Буквально на днях в Московском музее современного искусства закончилась длившаяся месяц выставка плаката той же самой команды Ostengruppe, которая стала главной участницей проекта журнала «Театр». Три музейных зала, завешанных плакатами трех весьма различных художников — Игоря Гуровича, Эрика Белоусова и Анны Наумовой, — оказались удивительно цельным и сильным высказыванием, прежде всего о городе, для которого они были сделаны. Центральный сюжет был связан с многолетними концертными проектами центра «Дом», который благодаря графическому образу Ostengruppe теперь невозможно спутать ни с одной другой площадкой Москвы. Кривоватая черно-белая графика с редким цветом, вкраплениями серых фотографий и большим количеством текста, написанного от руки, для тех, кто хоть немного интересуется дизайном, теперь связана с Ostengruppe, и прежде всего с «Домом».

В плакатах, сделанных командой Гуровича для московских театров, этот стиль узнается и не узнается. Вот лаконичный «Вечер одноактных балетов» в Большом: на брусничном фоне узкая условная фигура, в которой фотофрагменты руки и ноги балерины складываются в единицу. В плакате к «Одной абсолютно счастливой деревне» «Мастерской Фоменко» сквозь множество одинаковых деревенских домиков проступает женское лицо — и дома смотрят на нас. Страшный «Ричард III» театра «Сатирикон» ощерился пастью с сотней зубов, а посреди почти пустого плаката к «Врагам. История любви» в «Современнике» съежился загнанный в угол главный герой. Развеселый постер к спектаклю Театра.doc «Жизнь удалась» залеплен дурацкими розочками, на черно-белые фотофигуры героев в центре надеты нелепые цветные маски зайчиков и микки-маусов, и все это еще замалевано, зачеркано сверху, как разонравившаяся фотография того, о чем не хочется вспоминать. Ostengruppe часто пользуется эстетикой самодельного плаката, тяжело перегруженного деталями, как и «заборным» дизайном — языком улицы, который дает новую возможность вести содержательный разговор с городской средой.

Инициатор «афишного» проекта со стороны журнала «Театр» Ада Шмерлинг рассказывает, что несколько плакатов показывала в театрах, которым они были посвящены. Но режиссеры смотрели на них недоверчиво: «Это не мой спектакль», — простодушно полагая, что плакат должен быть зеркальным отражением концепции режиссера, а не самостоятельным произведением. При том что собственную свободу по отношению к пьесе постановщики уже хорошо понимают. Режиссерам вторят кассиры: «С вашим плакатом у меня билетов на спектакль никто не купит. Нужно что-нибудь нарядное, с портретами звезд». Ну что тут ответишь: театральные плакаты никогда не отвечали за продажу билетов, а портретами звезд можно хоть всю кассу обклеить. Разве дело в этом?

К тому же речь не только о том, что плакаты нужны театрам, но и о том, что они позарез нужны столице, лицо которой заклеено безликой и пошлой типографской продукцией. И в этом смысле Москва ничем не отличается от других российских городов. Все понимают, что театрам трудно: мало кто из них может заказывать плакаты именитым дизайнерам, и тем более у них нет денег, чтобы покупать рекламные площади в столице. Но, похоже, намечается выход. Департамент культуры Москвы, заинтересованный проектом «Театра», предложил устроить в середине февраля обсуждение темы, которую сформулировал журнал: «Театральный плакат как часть городской среды». Есть надежда, что этот разговор приведет к тому, что давно уже практикуется в Европе: в городе создадут и каждому из театров выделят несколько десятков рекламных мест специально для плакатов. А бюро Ostengruppe готово рисовать эти плакаты бесплатно — лишь бы печатали и клеили. Осталось только одно: отбросить страх перед непривычным, решиться на что-то новое, резкое, как новая музыка или провокативные фестивальные спектакли. А уж город к этому быстро приноровится, примет и полюбит, будьте уверены.

Источник: "Московские новости", 25 января 2012,