21.12.2011 | Кино

Механический соловей

Владимир Высоцкий очень похож, но, увы, ненастоящий

На премьере фильма «Высоцкий. Спасибо, что живой» стало ясно, что основная проблема этого проекта «Первого канала» в противоречии между намерениями и возможностями. Здание кинотеатра «Октябрь» обнесли искусственными стенами, имитирующими аэропорт, внутри поделили на сектора, где висели табло, отсчитывающие «минуты до вылета», то есть до начала просмотра, а в главном фойе, перегороженном рекламными щитами, разместили подобие восточного базара, где трудоустроенные гастарбайтеры радостно предлагали гостям плов, виноград и чай

Протиснуться сквозь толпу приглашенных оказалось почти невозможно. «Октябрь» не предназначен для такого количества публики, там и так тесно, а декорации еще уменьшили и разделили пространство — так что вместо праздника организовалась сутолока. К счастью, фильм показывали практически во всех залах, и тут места хватило.

Та же проблема получилась и с главным аттракционом — маской Высоцкого, надетой на анонимного актера. Я лично не сомневаюсь, что в основном это Сергей Безруков, но если организаторы не хотят называть фамилию, их дело. Главное, что на самом деле неважно, кто под личиной, потому что ее искусственное происхождение скрыть не удается. Актер слишком озабочен сходством, подражанием, так что на создание собственно образа, то есть впечатления от человека, его характера, сил уже не остается. Да и зритель больше занят тем, как именно говорит-ходит-смотрит этот муляж. Да, он очень-очень похож. Почти как живой. Спасибо.

 

Пока главный персонаж занят тем, чтобы походить на героя как можно больше, остальные актеры спасают ситуацию, как та самая свита, что играет короля.

Все, что невозможно передать сымитированной пластикой и искусственным голосом, возложено на плечи тех, кто окружает героя. Собственно, и сценарий выстроен так, чтобы двигалось и менялось окружение, а сам герой лишь в нужный момент демонстрировал благородство, отзывчивость и духовное превосходство.

 

Актерское исполнение я бы отнесла к безусловным достоинствам фильма. Например, в нем как артист дебютировал режиссер Дмитрий Астрахан — в роли сексота-администратора с пробудившимся вдруг чувством собственного достоинства. Конечно, главным действующим лицом фильма стал полковник КГБ в исполнении Андрея Смолякова. Но у него, единственного, есть настоящая роль, то есть с его героем происходят реальные изменения — это умный человек, занимающийся мерзостями и в какой-то момент под воздействием ситуации от них отказывающийся. Все, кто знает, конечно же, вспомнили фильм «Жизнь других» — там прослушка чужих разговоров также полностью поменяла мировоззрение сотрудника органов.

 

Есть своя тема и у доктора (Андрей Панин), но тут, кажется, это личная заслуга актера, который сам изобретает себе внутреннюю историю. Удивляет шаржированная внешность Ивана Урганта, сыгравшего некоего Севу, собирательный образ друга Высоцкого (интересно, что в этом случае документальностью легко пожертвовали, так лучше для сюжета), — разве что хотелось напомнить зрителям, что перед ними действительно шоумен и ведущий юмористических программ.

 

В целом же фильм получился, как и было задумано, чисто продюсерским проектом — аккуратным, грамотным, профессиональным, но без полета. Петр Буслов, снявший в свое время лиричнейшего «Бумера», здесь работает как автор клипов — технично, но без души. Фильм приходится подкреплять мощнейшими аккордами патетической музыки — в кульминационных сценах она гремит особенно надрывно, что в приложении к Высоцкому и его простым гитарным переборам не вполне уместно, зато на массового зрителя, безусловно, оказывает воздействие. Песен собственно Высоцкого в фильме на удивление мало, но ведь и фильм не о певце и поэте, а о человеке, личность которого, как выясняется, нуждается в оправдании. В героизации. Потому что наркотики и пьянство, влюбленных девушек и друзей-прихлебателей, левые концерты и «Мерседес» «как у Брежнева», оказывается, нужно как-то приукрасить, вписать в некое житие, подать как стечение трудных обстоятельств, никак не затрагивающих основной харизмы. Ну так фильм же сделан для зрителя, а зритель у нас молод, не способен к размышлению, лишь к эмоциям, дурно образован и умеет различать только черное и белое. Ему нельзя рассказать о слабости — он не умеет сочувствовать, презирает побежденных, уважает только силу.

 

Вот ему и рассказывают про человека, главное достоинство которого в том, чтобы тратить себя с полной отдачей — пусть и для достижения не слишком ясной, но, безусловно, благородной цели. Акцент ровно на том, что себя не жаль — ради других, всех (это я сейчас именно про фильм, не про реального Высоцкого). Советская жизнь, которую создатели фильма воспроизвели с похвальным усердием, моделировала такое поведение как идеальное.

Сегодня этот стереотип снова оказался востребован. Пересадить его в современную жизнь — а ну как получится Ходорковский или Магнитский? А там, в пышном советском ретро, — пожалуйста, вот вам Высоцкий.

 

Помните сказку Андерсена про соловья? Настоящий соловей не подошел императору, он был слишком неказист и неуправляем. Зато искусственный пришелся в самый раз — и все придворные были в восторге: и поет красиво, и выглядит отлично. Все было хорошо, пока не пришел смертный час. Перед лицом смерти императору потребовался настоящий.

Источник: Московские новости, № 173, 1 декабря 2011,