25.11.2011 | Кино

Насильно зряч не будешь

«Последняя любовь на Земле» демонстрирует еще один вариант необычного апокалипсиса

Картину британца Дэвида Маккензи «Последняя любовь на Земле» не только у нас (где она выйдет 24 ноября), но и за границей рекламируют как романтическую драму. Ну да, Ева Грин, Юэн Макгрегор — какая прекрасная пара! Но вообще-то это история про конец света, каковых в преддверии 2012-го все больше. Наши прокатчики упорно придумывают иноязычным картинам свои названия. В оригинале лента Маккензи именуется Perfect Sense — «Идеальное чувство». Оба названия — наше и не наше — ей впору.

Удивительно, но среди фильмов про апокалипсис все еще попадаются нетипичные, сюжеты которых не сводятся к вторжению инопланетян, пробуждению супервулканов или вирусу, который превращает население в кровожадных зомби. Среди фильмов последних лет появляется уже третий, который безусловно относится к мейнстриму (пусть и артистическому), но на вопрос: «Так почему же человечеству приходит конец?» — отвечает совсем не так, как положено коммерческому кино. Коммерческое бы ответило: «Людям не повезло, но они все равно победят!» Или: «Человечество расплачивается за свои грехи, но найдется новый мессия и т.д.».

Это же кино отвечает: «А черт его знает, почему приходит конец!» И замолкает. Дальше сами делайте выводы. Возможно, причина в том, что человечество просто устало. Кончился запал.

В 2006-м появилось «Дитя человеческое» голливудского мексиканца Альфонсо Куарона про то, что людей поразило бесплодие. Спустя пару лет бразилец Фернанду Мейреллеш (тот, что прославился «Городом Бога») выпустил «Слепоту» по роману Жозе Сарамаго — про то, что люди стали внезапно слепнуть. В итоге слепнет весь мир, кроме одной женщины, которая скрывает, что не потеряла дар видеть. Оба фильма отчасти о том, как тонок защитный слой цивилизации. Как быстро в экстремальной ситуации люди утрачивают людское обличье.

Теперь, в «Последней любви на Земле» Дэвида Маккензи, на людей обрушивается пандемия, в ходе которой они теряют не только зрение, но и, одно за другим, через определенный временной промежуток, все пять чувств. Сходу не пугайтесь. Фильм, конечно, печальный. Но при этом и красивый, а временами в английской традиции (где даже печальные фильмы всегда сделаны с чувством юмора) очень остроумный. Другое дело, что не всегда приятный — в нем есть натуралистические куски, на которые в Голливуде бы не решились (это тоже в традиции британского кино — там не любят самоцензуру). Они, пожалуй, способны выбить из колеи тех, кто придет на романтическую любовную драму.

Грядущая потеря каждого из чувств сопровождается на всей планете одинаковыми симптомами. Сначала все ударяются в слезливость — вдруг становится жалко ушедших близких, загубленных возможностей etc. — после этого люди как один утрачивают обоняние. Потом всех обуревает немыслимый страх, который завершается тягой к такому неуемному обжорству, что каждый жадно заглатывает все попавшееся под руку от сырой рыбы до губной помады (это и есть самый неприятный момент в фильме). Пережив помешательство, люди понимают, что стали нечувствительны ко вкусу. Потом планету охватывает ярость и страсть к разрушению — и оказывается, что они были прелюдией к потере слуха (фильм и тут не устает хохмить; поскольку все оглохли, то власти начинают руководить народом с помощью титров на экранах телевизоров).

Некоторые наверняка будут трактовать фильм Маккензи так, что люди по-настоящему ценят лишь утраченное. В частности, уже убитые загадочной пандемией чувства. Но акцент в фильме как раз на другом: на том, что, утратив часть чувств, люди начинают особенно ценить и смаковать те, которые остались. Не поверите, но фильм в какой-то мере оптимистический! Потеря каждого нового чувства отчасти во благо. Жизнь продолжается и даже обретает новые повороты. Занятно, например (в детали вдаваться не станем), как изменяется тип и вид еды в ресторанах после того, как люди перестают различать запахи, а потом и чувствовать вкус.

Особенно интересная ситуация складывается при приближении финала — после массовой потери слуха. В упомянутой «Слепоте» Мейреллеша утрата зрения была метафорой того, что люди давно потеряли способность видеть окружающий мир, просто не подозревали об этом. Смотрели по сторонам, да ничего толком не видели. В «Последней любви на Земле», предполагая, что зрение тоже скоро исчезнет (многие даже готовятся к этому, учатся ходить как слепые), люди начинают как никогда концентрироваться на визуальном. Они фактически прозревают! Учатся понимать, насколько же мир красив и достоин любви. Начинают ценить жизнь, любить друг друга. Размышлять о том, что, возможно, любовь и есть тот универсальный смысл жизни, над поисками которого тщетно бились поколения. Радоваться тому, что по-прежнему живы и им отпущено еще хоть небольшое, но время.

С наступлением темноты и слепоты жизнь, судя по фильму, тоже не закончится. Она продолжится, пока сохранится чувство осязания — для любви едва ли не самое важное.

Любовники смогут сосредоточиться только на осязании и отдаться ему со всей возможной нежностью. Похоже, именно осязание по фильму и есть Perfect Sense — идеальное чувство. Да, это и впрямь оптимистическая картина. Про действительно последнюю любовь на Земле. Правда, дальше — тишина.

Источник: Московские новости, 22 ноября 2011,