04.07.2011 | Кино

«Октябрь» как большая деревня

Хроники самого бурного уикенда Московского кинофестиваля

Первый, он же единственный уикенд ММКФ (фестиваль завершится в следующую субботу) — время наибольшей активности публики. Выходные как-никак. В этот уикенд фестиваль предстает в наиболее выигрышном свете. Но даже побродив по ММКФ в его лучшие дни, понимаешь, что ему далеко до фестивалей настоящих. Дело, возможно, в мелочах. Но важных.

Большие кинофестивали можно разделить на две категории: деловые, сориентированные прежде всего на профессионалов и мировую прессу (Каннский и Венецианский), и те, которые заодно пытаются играть просветительскую роль (фестивали в Берлине, Торонто, Роттердаме, Локарно и др.). Цель вторых — охватить как можно больше публики. Московский, вроде бы, из этого ряда. Размеры охвата, однако, несопоставимы. В Берлине фестиваль принимают десятки гигантских залов в разных частях города (в том числе такие, как Berlinale Palast и легендарный «Фридрихштадтпалас», которые намного больше зала №1 «Октября»), а также несколько огромных мультиплексов: Cinemaxx, CineStar, Cubix др. И все они забиты до отказа с 9.00 до позднего вечера.

ММКФ (с учетом того, что в «Художественном» показы только для прессы, а программа русских фильмов в Доме кино привлекает прежде всего кинематографистов) замкнут в единственном мультиплексе «Октябрь», где один зал на 1518 мест, один на 323, один на 234, пять на 170–198 и еще три совсем крохотных. Фактически это деревенский фестиваль. Зато ситуация «все компактно и в одном месте» позволяет оценить его более объективно. В частности, понять, почему при интересной программе и обилии в Москве молодых киноманов ММКФ не вызывает ажиотажа.

25 июня, суббота, 14.00, у касс «Октября». Накануне дочь пошла на 16.30 на фильм «Три метра над уровнем моря» из программы «Сделано в Испании». Ясно, что программа не самая кассовая — предназначена для тех, кого интересует испанская культура и испанский язык. Но знаете, сколько стоил билет? 450 руб.! Почти 12 евро! В итоге зал на 234 места не был заполнен и наполовину. Стою у касс минут двадцать. Наблюдаю. Покупателей раз-два и обчелся. На моих глазах несколько парочек подошли к окошкам, узнали про цены, пожали плечами и ушли. Между тем в Берлине цена фестивального билета в любой зал, на любое время — 9 евро. При этом среднестатистический молодой немец обеспеченнее обычного русского студента, а фестивали ведь рассчитаны именно на развитую молодежь. Если ММКФ заинтересован в публике, пусть снижает цены. Например, пусть дотирует кинотеатр (если тот такой уж рвач) — выделяет ему из своего немалого бюджета, скажем, по 200 руб. на каждый проданный билет, чтобы зрителю он обходился наполовину дешевле. Но тогда надо залезть в собственный карман. А руководителям ММКФ этого явно не хочется.

Хозяйский подсчет

После прошлого ММКФ Михалков заявил, будто фестиваль посетило 122 тыс. зрителей. Данные явно взяты с потолка — ради эффектного отчета. Получилось, будто Берлинский фестиваль, где в десятки раз больше залов и аншлагов, посетило всего-то в четыре раза больше зрителей: по официальным данным, 493 336 человек. Разница не в четыре, но в сорок раз представляется более объективной.

25 июня, 15.00, зал №7 на 234 места, фильм Питера Муллана «Отморозки». Вопреки штилю у касс зал на фильме Муллана почти полон. Сказывается авторитет программы ММКФ «8 1/2 фильмов», в которую этот фильм входит. Другое дело (две ложки дегтя), что в Берлине он породил бы реальный аншлаг и в зале на 1200 мест. И что в нашем зале на 234 кресла я увидел много журналистов — то есть случайных зрителей было немного. Некоторые из этих зрителей пришли с коробками попкорна. Ни в Берлине, ни в Торонто, ни в Роттердаме на фестивальных просмотрах попкорна нет! В берлинских фойе висят уведомления, что в дни фестиваля попкорн не продается. Зритель должен отдавать себе отчет в том, что он пришел не на попкорновое кино. Что в дни фестиваля он не клиент, который всегда прав, а вежливый послушник, который хотя и заплатил свои деньги, но обязан подчиняться правилам, принятым в храме искусства. В частности, не имеет права во время сеанса базарить по мобильнику. Но естественно, едва начинаются «Отморозки», как тут же кто-то начинает громко базарить. В Канне на такого дикаря сначала бы зашикали, потом дали бы ему по башке фестивальной сумкой, утяжеленной официальным каталогом, а затем попросту выставили бы из зала. Последнее сделали бы охранники.

Между тем фильм Муллана, известного шотландского актера и режиссера, во многом сформированного фильмами классика британского социального кино Кена Лоуча, как раз об опасности, которую таят в себе отморозки. О том, как одаренному мальчику, особенно если он из низших слоев, почти невозможно сохранить в подростковые годы свои способности и желание учиться, не присоединиться к бандам отморозков и их идеологии, не совершить преступление, не впасть в отчаяние. Ладно, мальчик из низших слоев. Тут есть более универсальная тема: в мужском подростковом обществе умный и талантливый всегда начинает подстраиваться под дураков и бездарей, под дебилов. Иной вариант невозможен: таков закон мужской стаи.

25 июня, 19.00, зал №1 на 1518 мест, конкурсный фильм Драгана Белогрлича «Монтевидео — божественное видение». У главных зарубежных фестивалей есть отвратительная черта. Все фильмы начинаются вовремя. Россия есть Россия. Ни на одном фестивале мира места не пронумерованы. Обозначен только сектор (партер, бельэтаж, справа, слева), где ты имеешь право сидеть, а там занимай любое кресло. В итоге публика моментально заполняет зал, никто никого не сгоняет, никаких скандалов.

У нас все по ранжиру. Билеты, как в будние нефестивальные дни, делятся на эконом и VIP. После зрителей с местами в зал пускают аккредитованную прессу, которая король в Канне и Берлине, а тут какая-то челядь без гарантированных кресел. В темном уже зале начинается ругань: опоздавшие с местами начинают сгонять тех, кто занял их кресла. Хотя на Западе этих опоздавших, пусть они с билетами, в зал бы уже не пустили. Опоздали — значит, сами виноваты. Фестиваль, как уже лет сорок не устают повторять в нашей официозной прессе, — это в переводе «праздник». Наш фестиваль — это в первые 10–15 минут каждого сеанса непрерывная склока.

В итоге из-за тупости пропускной системы ММКФ «Монтевидео» начался с получасовым опозданием. Фильм между тем милейший. «Амаркорд», но чуть менее артистический, и про футбол. «Гарпастум», но не погруженный в исторические концепции, а мелодраматический и облегченный. История о том, как из ничего в 1930-м была сформирована сборная Сербии, занявшая третье место на самом первом чемпионате мира по футболу в Уругвае. Фильм полон ненавязчивого сербского патриотизма, замечательного, свойственного теперь Сербии, недоверия к властям. Власти не финансируют поездку сборной в Монтевидео. Тогда на поездку скидывается народ: только народ понимает, что такое сербская нация, ее честь, совесть и дух. Еще: официально в чемпионате приняла участие сборная Югославии. Но фильм доказывает, что реально это была сборная Сербии (хорваты сборную проигнорировали). Изумила (кстати, со знаком плюс) реакция зала. Он был заполнен почти наполовину, что для зала №1 серьезно. И зал сопереживал так, что аплодировал каждому мячу, который «наши» футболисты забивали «ненашим».

25 июня, зал №1, гала-премьеры, «Валланцаска — ангелы зла» Микеле Плачидо. Удивительно, но на гангстерском фильме Плачидо, посвященном одному из самых легендарных итальянских разбойников 70–80-х, народу было не больше, чем на сербском фильме. Вот тоже парадоксы ММКФ. Самым интересным стало выступление самого Плачидо, который сначала долго изумлялся, как его любят в России и на улице по-прежнему берут автографы, потом сказал, что хочет снять совместно с Россией фильм про солдат дуче, которых во вторую мировую спасали при отступлении из СССР простые русские люди. Потом пожаловался на разругавшую его «Валланцаску» итальянскую критику. А ругать есть за что: фильм слишком правильный, почти театрализованный — никак не поставишь его в ряд с другими недавними фильмами про врагов общества (оба фильма французские) «Враг государства №1» и «Пророк».

26 июня, воскресенье, 13.15, зал №8 на 180 мест, фильм Абделлатифа Кешиша «Темнокожая Венера». Да, опять почти полный зал, хотя фестивальное настроение моментально обрушивается из-за того, что сзади в темноте кто-то из опоздавших с билетами начинает сгонять кого-то без билетов. Кешиш, между тем, — режиссер с противоречивой позицией, которая способна завести и без дополнительной грызни над душой. Он обижается, когда его называют арабским режиссером. Он подчеркивает, что является режиссером французским. Но у него свои жесткие — причем справедливые — претензии к европейской расе. Фильм об африканке начала XIX века (реальное лицо), девушке чувствительной и умной, которая была вынуждена ради заработка изображать в Лондоне дикарку в шоу уродов, а затем стала объектом расистского исследования в парижской академии, говорит о том, что истинно дикарским может иногда выступать мир, объявляющий себя цивилизованным. А истинной интеллигенткой способна стать девушка из африканских низов.

26 июня, 15.30, зал №1, конкурсный фильм «Шапито-шоу» нашего Сергея Лобана; 20.00, гала-премьера фильма «Мишень» Александра Зельдовича; 23.15 «Артист» Мишеля Хазанавичуса. И вот ведь шанс для ММКФ! Фестиваль все-таки способен порождать аншлаги! Аншлаговым стал показ нашего конкурсного фильма «Шапито-шоу» Сергея Лобана, который начинал как представитель т.н. параллельного кино и искренне пронзил душу автора этих строк своим предыдущим фильмом «Пыль». По поводу аншлага есть оговорки. Как выяснилось, почти все билеты забрали спонсоры фильма, в итоге нельзя было пробраться даже на самые плохие места на балконе. Но — аншлаг! Слава фестивалю! Аншлаг был на «Мишени» — долгожданной картине Александра Зельдовича по сценарию Владимира Сорокина, печальной сатире на человеческую природу и Россию недалекого будущего.

Но фестиваль пока что портит даже то, что сам создает. Сенсация последнего Каннского фестиваля, изумительнейший (в том числе для широкого зрителя) фильм «Артист», и без того-то поставленный организаторами на глупейшие 23.15 (а надо было ставить несколько раз и в приемлемые для публики часы), из-за описанной нами безалаберности ММКФ начался в ночь на понедельник только в 24.00. В итоге зал остался наполовину пуст. При этом многие были с детьми! Потому что фильм того заслуживает! Дети реагировали адекватно — хохотали!

Интересно, кто кого в итоге доконает? ММКФ свою публику, которая его руководителям всерьез не нужна? Потому что бюджет фестиваля можно освоить и без публики. Или публика доконает ММКФ, заставив наконец этот фестиваль стать настоящим?

Источник: Московские новости, 28 июня 2011,