Авторы
предыдущая
статья

следующая
статья

29.06.2011 | Балет / Современный танец

В лесах и в городах

Танцевальные спектакли на Голландском фестивале

   

Голландский фестиваль позиционирует себя как мультидисциплинарный — в сущности, к этому сегодня приходят все большие смотры и включают в программы театральных фестивалей все больше музыкальных и артпроектов, а в выставочные биеннале — кино и театр.

В Амстердаме тоже на этот раз было немало мультимедийных представлений, «светомузыкальных» концертов, инсталляций, фильмов и выставок, включая подготовленную нью-йоркским центром графики экспозицию «Янис Ксенакис — композитор, архитектор, визионер». И несколько событий в память умершего в прошлом году немецкого режиссера-скандалиста Кристофа Шлингезифа. По части музыкального театра самыми завлекательными казались французская «Волшебная флейта» в камерной постановке Питера Брука из театра «Буфф дю Нор» и голландский «Дионис» на музыку Вольфганга Рима. Но, пожалуй, главными в недраматической программе фестиваля были танцевальные спектакли трех знаменитых в Европе и хорошо известных в Москве хореографов: немки Саши Вальц, англичанина Дэвида Доусона и бельгийца Сиди Ларби Шеркауи (последний только что получил премию Benois de la danse, Доусон пять лет назад — «Золотую маску» за балет Reverence в Мариинке).

«Охоты и формы (редакция 2008)» — именно так называется спектакль Саши Вальц на музыку Вольфганга Рима, составившего из своего одноименного сочинения 90-х годов специальную балетную композицию. Кроме четырнадцати танцовщиков из труппы Sasha Waltz & Guests, на сцене располагается франкфуртский оркестр Ensemble Modern, их равноправное соединение — отражение равноправного сотворчества крупнейших европейских авторов — Вальц и Рима.

Поначалу музыка и танец в спектакле вступают медленно и несколько механистично, люди похожи на работающие автоматы. Постепенно звучание и движение разворачиваются, артисты все дальше заходят в танце на территорию оркестра, и нервные «городские» движения становятся все больше похожи на игру не то детей во дворе, не то животных на лужайке: хороводы, догонялки, ловля друг друга. Действие становится все ближе к первой части заголовка: полуанималистические игры и веселые погони переходят в драматическую охоту. Становится окончательно ясно, зачем Вальц посадила музыкантов на сцену: один за другим вместе со своими инструментами они выходят на площадку к танцорам и заводят с ними танцевально-музыкальные дуэты. И вот уже артисты, а вслед за ними и музыканты, не выпуская инструментов из рук, устилают пол своими телами, и над этим «полем брани» продолжает звучать «музыка охоты». Это, конечно, пик спектакля.

Трагическая хореография Саши Вальц находится на территории современного танца, она говорит о мире и о жизни языком конфликтной и искаженной пластики. А вот двойная постановка под говорящим названием «Шеркауи /Доусон», мировую премьеру которой Голландский национальный балет показал на фестивале, — это уже настоящий балет, и как бы он ни был захватывающе драматичен, речь тут идет о гармонии и красоте. И красивы обе эти постановки — невероятно.

Первое действие называется «Лабиринт» (хореограф Сиди Ларби Шеркауи). В самом начале спектакля с потолка падают длинные резиновые ремни. Ухватившись за них, а потом привязав к свисающим концам утяжеляющие камни, танцовщики выстраивают своему танцу идеальную архитектурную среду: линии-ремни то оказываются шатром, то воронкой, то лесом, то сворачиваются в жгут, как раскидистое дерево, то встают горами или падают дождем. Женщины в черных платьях с летящими длинными юбками вьются в этих лесах и лабиринтах, вступая в схватку с мрачными мужчинами в таких же длинных юбках и с голыми торсами, и обмякают у дикарей в руках. Музыка польского композитора Шимона Бжоски (ее вживую играет Голландский симфонический оркестр) стремительна и напряженна, но композиции из тел и линий, которые выстраивает Шеркауи, так красивы, что зрители захвачены эффектностью разворачивающихся картин даже больше, чем драматизмом столкновений и погонь.

Балет Дэвида Доусона Timelapse (то есть «промежуток времени»), имеет второе название — «Мнемозина». Обращаясь к греческой богине памяти, Доусон начинает спектакль с вступления, где, как бы напоминая об античности, действуют люди в белых масках и белый человек, похожий на ожившую статую. Но сам этот балет — в противоположность «Лабиринту» – говорит не о некоем условном прошлом, а превращает в танец сегодняшнее сознание цивилизованного человека. Музыка английского диджея Сканнера (Робин Римбауд), знаменитого своей работой с электроникой, включает обрывки записей автоответчика, разговоры, смех и тревожное гудение города во все туже закручивающемся ритме. На задник проецируется видео, оно то похоже на бесконечно расширяющееся пространство, то уходит в глубину туннелем. К танцовщикам на сцене присоединяются пары на видео, танцующие в убыстренном или замедленном темпе, и в какой-то момент кажется, что перед нами огромный зал, полный танцующих. Ездят ширмы, перегораживая сцену по-новому, по заднику бегут буквы, складываясь в слова, взлетают фейерверки, разливаются ослепительные абстрактные картины. Среди танцоров мечется человек с черными крыльями — то ли Икар, то ли падший ангел, и ищет кого-то человек, похожий на античную статую. Доусон хаотично разбрасывает танцовщиков по сцене и вновь собирает в ассиметричные, неравновесные картины, точно откликающиеся на настроение сегодняшнего дня. В последние минуты спектакля на заднике появляются гигантские цифры, и постепенно понимаешь, что они отщелкивают реальное время, и лишь только закончится спектакль — время остановится. 

Охоты и формыЛабиринтTimelapse«Мнемозина»

Источник: "Московские новости", 28 июня 2011,








Рекомендованные материалы



Израильский современный танец как новое медиа

Израильский современный танец очень знаменит, и, надо сказать, что сегодня он воспринимается как самое актуальное из всех перформативных искусств в стране, язык которого позволяет художникам размышлять о болезненных темах сегодняшнего дня, о себе и об обществе. Для израильтян существенно, что этот язык телесный, но вместе с тем он обладает напряженной интеллектуальностью.


Кто автор? или Монтаж персонажа.

«Все пути ведут на Север» – спектакль о том, что мы одиноки всегда и никогда. Это совместная работа бельгийского хореографа Карин Понтьес и труппы современного танца театра «Балет Москва». Карин не просто сочинила хореографию, а танцовщики ее исполнили, их творческие взаимоотношения строились сложнее.