Япония, 2008 г.
22.04.2009 | Кино
Вам нравится Пикассо?Контемпорари-арт глазами Простого Человека
Сперва — самое главное: Такеши Китано наконец-то пришел в себя!
После двух растерянных картин, посвященных собственной творческой импотенции, режиссер снова полон если не сил, то уж, во всяком случае, желчи. «Ахиллес и черепаха» завершает покаянную автобиографическую трилогию Китано, но тут уже ясно, что все хорошо, больной пошел на поправку и начал хихикать. Шутит он пока еще только над самим собой — в фигуре главного героя, художника-лузера (его играет сам Китано), видна не только аллегория творческой личности вообще, но и буквальный автопортрет, ведь Китано известен как еще и мастер аляповатого примитива.
Но, собственно, о чем же кино?
Да о том же, о чем из недели в неделю пишет рубрика «Искусство» — то есть о живописи, инсталляции, акционизме и их разрушительном влиянии на жизнь маленького человека. История несчастного японского художника в несменяемом берете, который всю жизнь гонится за моднейшими тенденциями и вечно остается у разбитого корыта, это — контемпорари-арт глазами Простого Человека. Его мнение лаконично и трезво, как выступление Никиты Сергеича Хрущева в Манеже.
Экспрессионизм — мазня. Абстракция — говно. Акционизм — мелкое хулиганство. Коллекционеры — идиоты. Арт-рынок — сплошное надувательство. Слава — недостижимая иллюзия.
Все куплено и поделено; никто ничего не умеет; лишь бы не работать. Кажется, что читаешь мемуары Максима Кантора, только Китано, разумеется, куда смешнее и хлеще: инсценировки современных художественных практик поставлены им не только с безупречным, совершенно бастеркитоновским, сарказмом, но и с глубоким знанием материала, с прекрасным чувством цвета.
Логика железная: вам нравится Пикассо? А вот африканским детям больше нравится рис. И ведь не поспоришь.
Пожалуй, главное, что отличает «Надежду» от аналогичных «онкологических драм» – это возраст героев, бэкграунд, накопленный ими за годы совместной жизни. Фильм трудно назвать эмоциональным – это, прежде всего, история о давно знающих друг друга людях, и без того скупых на чувства, да ещё и вынужденных скрывать от окружающих истинное положение дел.
Одно из центральных сопоставлений — люди, отождествляющиеся с паразитами, — не ново и на поверхности отсылает хотя бы к «Превращению» Кафки. Как и Грегор Замза, скрывающийся под диваном, покрытым простынёй, один из героев фильма будет прятаться всю жизнь в подвале за задвигающимся шкафом.