Авторы
Вряд ли кто-то особенно удивился, когда знаменитый кинорежиссер Дэвид Линч привез в Москву две художественные выставки. Как художник он начинал и только потом перекочевал в кинематограф. Но
Линч выступил на этот раз и в писательской ипостаси, представив русский перевод книги «Поймать большую рыбу».
И книга эта не столько о его творчестве, сколько о трансцендентальной медитации, поскольку творчество служит лишь иллюстрацией плодов ее верного применения. Дэвид Линч написал книгу в качестве гуру и в этом же качестве приехал в Москву.
На самом деле ничего удивительного в этом нет. Линч стал лицом трансцендентальной медитации (ТМ) еще в начале 2000-х, возглавив мощную рекламную кампанию по сбору средств на дворцы медитации по всему миру — и главный, конечно, в Лос-Анджелесе, поближе к Голливуду. В 2005 году он создал собственный фонд, выделяющий средства на обучение ТМ молодежи. Фонд активно работает, причем не только в США. Накануне московской поездки Линча в Нью-Йорке прошел концерт по сбору средств в его пользу. По этому поводу на сцене Радио-Сити-Мюзик-холла спели обнявшись два бывших битла — Пол Маккартни и Ринго Старр. Такое увидишь нечасто.
Что же это за медитация, лихо позаимствовавшая для своего названия термин из немецкой классической философии?
Ее создатель — Махеш Прасад Варна — покинул мир в феврале прошлого года в мафусаиловом возрасте. Сам он его никогда не сообщал, говоря, что есть вещи и поважнее. Даже сведущие люди называют разные даты — от 1911 до 1918 года. Семья была обеспеченной, но принадлежала к касте каястх, то есть писцов, далеко не высшей. Махеш закончил Аллахабадский университет и получил диплом физика, но наука его привлекала мало. Вскоре после окончания он стал учеником знаменитого Брахмананды Сарасвати (1868—1953) и принял монашеские обеты. Брахмананда был настоятелем одного из шиваитских монастырей, по преданию основанных создателем адвайта-веданты Шри Шанкарой, и носил почетный титул джагадгуру (учитель мира). После его смерти титул унаследовал ученик, бывший по рождению брахманом. Желание Махеша проповедовать на Западе, где кастовые различия не играют роли, некоторые объясняют именно этим. Свое Движение духовного возрождения он создал в Индии, но уже с конца 50-х годов большую часть времени стал проводить в Европе и США, где ему в конце концов и улыбнулась удача.
Учение Махариши Махеша Йоги (Махариши — «великий мудрец») — результат встречи Индии с Западом. Прошли времена, утверждал он, когда просветление было уделом горстки избранных аскетов-брахманов. Демократия пришла в сферу духа.
Ворота к просветлению теперь открыты для всех, и именно он владеет к ним ключом — трансцендентальной медитацией. Овладеть ею чрезвычайно просто — для этого достаточно повторять особую мантру в течение двадцати минут утром и вечером. Никаких усилий не надо, всё происходит само собой, ум тянется к блаженному покою, как пчела к меду.
Вначале Махариши раздавал мантры сам, потом обучил этому делу специальных инструкторов — желающих становилось всё больше. Довольно быстро учение обрело общественный пафос. Инструкторы совершили открытие: когда число жителей, занимающихся ТМ, достигает в городе квадратного корня из одного процента, в нем уменьшается количество негативных явлений, в частности снижается коэффициент преступности. Открытие назвали «эффектом Махариши» и подтвердили статистическими выкладками. Что хорошо для города, хорошо и для мира. Впоследствии некоторые адепты намекали, что падение Берлинской стены тоже их рук дело. В итоге последовал вывод: если группа людей, составляющая квадратный корень от одного процента населения Земли, то есть 8 тыс. человек, коллективно займется медитацией, произойдет революция сознания, наступит «век просветления». Попробовали и объявили, что наступил. Сейчас капитал всемирной организации ТМ составляет 3,5 млрд долларов. Что неудивительно: оплата недельного курса обходится желающим в 2,5 тыс. долларов.
Линч впервые встретился с ТМ в 1973 году. В ту пору он был изломанным невротиком, прошедшим через наркотики и прочие издержки контркультуры.
Мучили творческие проблемы, одолевали кошмары, злоба выплескивалась на жену. Решил обратиться к психоаналитику, но тот честно признался, что с нервами поможет, но это может привести к творческому бесплодию. Излечиваться от невроза вместе с талантом Линч был не готов. И тут сестра рассказала ему, что набрела на ТМ и наконец-то счастлива. Умученный стрессами Линч решил попробовать, купил мантру (в ту пору она стоила всего 150 долларов) и понял — помогает. Повторяя таинственные санскритские слоги, он быстро погружался в состояние покоя. Но, главное, не терял способности извлекать из блаженной глубины творческие идеи. Отсюда название книги — «Поймать большую рыбу». Большие идеи, как и большие рыбы, ловятся на глубине. Жена всё равно ушла, хотя и призналась напоследок, что злобы в нем стало меньше. А вот с творчеством наступил полный порядок. С тех пор режиссер занимается «рыбной ловлей» каждый день утром и вечером, как гуру прописал.
Всякий, кто видел фильмы Линча, знает, что их переполняют таинственные ужасы, которые не поддаются рациональному толкованию. Неземной уродец, непостижимым образом родившийся у двух затюканных жизнью родителей в «Голове-ластике», вызывает такую смесь омерзения и любопытства, что хотел бы отвернуться, а не можешь. Неужели такие твари водятся в блаженных глубинах? Подозреваю, что в этих самых глубинах и водятся, но они вовсе не блаженные. Техника ТМ позволяет режиссеру копаться в безднах бессознательного, но при этом сохранять отрешенность. Поэтому хтонические ужасы, которые он извлекает наружу в виде художественных образов, ввергают нас в состояние восторженного испуга (какое воображение!), но не пугают его самого. Без подобной техники безопасности он бы просто-напросто сошел с ума. А так живет тихо, счастливо и даже без стрессов.
Линчу действительно крупно повезло с ТМ. Он нашел себе подходящий инструмент для работы с бессознательным. Это не психоанализ, который мог бы что-то кардинально поменять в голове творца и лишить его источника вдохновения.
Однако ТМ успокаивает волны, которые возникают на поверхности сознания. Что-то вроде масла, которое в старых добрых английских романах льют за борт перепуганные моряки, чтобы успокоить разбушевавшуюся стихию хотя бы под бортом корабля.
Именно этот эффект ТМ и отмечают ученые, которые много лет исследуют медитаторов на манер подопытных кроликов. Махариши не раз с гордостью заявлял, что ему удалось «механизировать процесс посвящения». Настолько, чтобы поручить его едва обученным инструкторам. Хотя тем было положено хранить «производство» мантр в секрете, дотошным исследователям не составило особого труда выяснить, что их выбирают из 19 санскритских слогов в зависимости от возраста инициируемого. Конечно, всё это далеко от дикши — традиционного индуистского посвящения, когда общение с гуру может перевернуть душу ученика, но какие-то его рудименты сохраняются. Клиент приходит не только с кредиткой, но и с цветами, кланяется портрету Брахмананды и т.д.
Это создает атмосферу благоговейного участия в ритуале. Ну и наконец, сама мантра.
Как бы Махариши ни утверждал, что медитатор не должен тратить усилий и всё происходит автоматически, любая работа с мантрой — это всегда сосредоточение сознания, то есть приведение его в особое состояние, пусть мимолетное и неглубокое, как в случае ТМ.
Видимо, несмотря на все попытки Махариши донельзя облегчить медитацию, она все-таки сохранила в себе элементы индийской йоги, создающие тот эффект, который бесстрастно фиксируют приборы и о котором свидетельствуют адепты. То есть и простым смертным, которые не собираются извлекать страшных рыб из таинственных вод, ТМ позволяет немного успокоиться в наш бешеный век.
А вот рецепты коллективного счастья, которые с упоением раздает Дэвид Линч, опираясь на авторитет покойного гуру, вызывают большие сомнения. Режиссер утверждает, что во время медитации его сознание превращается в горящую лампочку, свет которой рассеивает тьму. И делает вывод, что миллионы таких лампочек рассеют ее по всему миру. Но Линчу ли не знать, как ловко тьма ускользает от света. И, даже будучи восхитительно эстетизирована в «Синем бархате», не перестает быть тьмой. И запасы ее там, откуда Линч выдергивает свои образы, не уменьшаются. Иначе как бы ему удалось снять столько поразительных фильмов?
Пожалуй, главное, что отличает «Надежду» от аналогичных «онкологических драм» – это возраст героев, бэкграунд, накопленный ими за годы совместной жизни. Фильм трудно назвать эмоциональным – это, прежде всего, история о давно знающих друг друга людях, и без того скупых на чувства, да ещё и вынужденных скрывать от окружающих истинное положение дел.
Одно из центральных сопоставлений — люди, отождествляющиеся с паразитами, — не ново и на поверхности отсылает хотя бы к «Превращению» Кафки. Как и Грегор Замза, скрывающийся под диваном, покрытым простынёй, один из героев фильма будет прятаться всю жизнь в подвале за задвигающимся шкафом.
