Авторы
Похоже, что власть начинает потихоньку притормаживать бурно стартовавшую военную реформу. Нет, если подходить с формальной точки зрения, то министр обороны Анатолий Сердюков упорно создает новый «облик» Вооруженных сил. Только что несколько высокопоставленных военных — заместители министра Николай Панков и Владимир Поповкин, а также начальник главного управления кадров Михаил Вожакин и начальник организационно-мобилизационного управления Генштаба Василий Смирнов — лишились погон. В полном соответствии с ранее объявленной концепцией реформирования военачальники были уволены из армии, но остались при своих должностях. По логике вещей, следует предположить, что постепенно гражданский статус получат все структуры, которые они возглавляют. Оптимисты могут считать, что это — начало формирования штата министерства обороны за счет гражданских чиновников. Ведь представители следующего поколения служащих в военном ведомстве могут быть уже не отставными военными, а просто гражданскими бюрократами. И это будет серьезным прогрессом: военные лишатся возможности навязывать политическому руководству решения, в которых заинтересована генеральская корпорация.
Похоже, что с демилитаризацией даже чуть-чуть перебарщивают: если Смирнов сохранит должность заместителя начальника Генштаба, то это будет уникальный случай — гражданский человек будет входить в руководство сугубо военной структуры.
Однако в то же время все более очевидной становится коррекция амбициозных планов реформаторов. За несколько часов до того, как стать гражданским человеком, Василий Смирнов провел пресс-конференцию, посвященную очередному призыву в Вооруженные силы. По ходу дела было сообщено много любопытного, но прямо к призыву отношения не имеющего. Прежде всего, Смирнов фактически признал, что программа по частичному переводу Вооруженных сил на службу по контракту, которую он еще недавно объявлял «успешно завершенной», полностью провалена. По словам военачальника, сейчас в частях, вроде бы переведенных на контракт, служат всего 79 тысяч рядовых и сержантов (напомню, что первоначально предполагалось, что контрактников будет 144 тысячи, потом съехали на 133 тысячи, потом на 125, потом на 100…). По словам чиновника, не больше четверти военнослужащих готовы продлить истекающие в этом году контракты. Это результат того, что три года назад в контрактники загоняли солдат срочной службы едва ли не палкой (а иногда и палкой).
Провал контрактизации ставит под вопрос выполнение президентского приказа о том, что все части и соединения Вооруженных сил должны стать частями постоянной готовности. Понятно, что если эти части будут укомплектованы солдатами-срочниками, а личный состав будет меняться каждые полгода, ни о какой постоянной готовности речи быть не может. Посему изобретена весьма «гибкая» формула. Отныне частями постоянной готовности считаются те, где контрактниками комплектуются лишь «должности, определяющие боеспособность», а все прочие — срочниками.
Понятно, что у военных появляется возможность весьма произвольно трактовать, какие должности определяют боеспособность, а какие нет. Одна из важнейших задач реформы грозит обернуться профанацией.
Такой же профанацией может обернуться и другая важнейшая программа — создание института профессиональных сержантов. Именно появление младших командиров в казарме должно положить конец дедовщине. Только для этого необходимо, чтобы сержант мог поддерживать порядок силой своего авторитета, а не кулаками. По возрасту, знаниям, жизненному опыту он должен отличаться от подчиненных. И когда министерство обороны объявило, что сержантов будут готовить в специальных учебных центрах при лучших военных вузах почти три года, появилась надежда, что реформаторы хотя бы понимают существо проблемы. Однако теперь выясняется, что два года десять месяцев учить будут только тех сержантов, которые собираются служить на должностях, которые сейчас занимают офицеры — это командиры взводов, авиационные техники и т.д. То есть по своим профессиональным качествам такой сержант будет ухудшенным вариантом нынешнего офицера.
От пяти до десяти месяцев будут учить тех, кто заменит нынешних прапорщиков на должностях старшин рот и батальонов и начальников складов. Но основной контингент сержантов — командиров отделений, орудий, боевых машин — будут, как и сейчас, учить пять месяцев. С тем же, полагаю, результатом.
Похоже, что у военной реформы начинается новый важный этап. Некоторое время противники реформы рассчитывали, что власти откажутся от нее из-за кризиса. Теперь же они пытаются подменить цели, выхолостить смысл из отдельных элементов реформы. И тогда в новом облике Вооруженных сил все отчетливее будут проступать старые советские черты.
«Ряд» — как было сказано в одном из пресс-релизов — «российских деятелей культуры», каковых деятелей я не хочу здесь называть из исключительно санитарно-гигиенических соображений, обратились к правительству и мэрии Москвы с просьбой вернуть памятник Феликсу Дзержинскому на Лубянскую площадь в Москве.
Помните анекдот про двух приятелей, один из которых рассказывал другому о том, как он устроился на работу пожарным. «В целом я доволен! — говорил он. — Зарплата не очень большая, но по сравнению с предыдущей вполне нормальная. Обмундирование хорошее. Коллектив дружный. Начальство не вредное. Столовая вполне приличная. Одна только беда. Если вдруг где, не дай бог, пожар, то хоть увольняйся!»
