02.03.2009 | Кино

Глубоко больные люди

Мур писал: только глубоко больной человек может бегать ночью по крышам в купальнике поверх колгот, творя справедливость

«Почему мы так поступали? — горько спрашивает бывшая мисс Шелковый Спектр бывшего мистера Сову. — Зачем так одевались?»

Вопрос посложнее, чем иезуитская дилемма про слезинку ребенка — ведь это именно неуемная энергия людей в масочках повернула историю мира совсем в другую сторону. На дворе 1985 год, но какой-то неправильный. СССР испытал еще одну мегабомбу, и американские аналитики сдвинули стрелки ядерных часов Судного Дня на 11.55. Президент Никсон не боится: на стороне американцев — живой бог доктор Манхэттен, физик-ядерщик, когда-то случайно попавший в ускоритель частиц и вернувшийся обратно повелителем пространства и времени. Этот доктор — неформальный лидер «Хранителей», общественного движения супергероев, начавшегося еще в золотой век комиксов. Хорошо тренированные бойцы в костюмах зверей, птиц и насекомых победили организованную преступность, японцев, Вьетконг (наплыв — доктор Манхэттен аннигилирует крестьян под музыку Вагнера), разогнала хиппи и пацифистов, убили Кеннеди и, сделав былью американскую мечту, залегли по норам после президентского приказа, запрещающего костюмированное самоуправство.

Эти славные страницы истории быстро мелькают в 25-минутном эпическом прологе, под Desolation Row Боба Дилана. А теперь — настоящее. Кто-то по очереди ликвидирует Хранителей, доводит доктора Манхэттена до эмиграции на Марс и открывает Брежневу путь на Кабул. Часы тикают. Оставшиеся в живых герои начинают действовать и сомневаться. Их старомодные сомнения вслух (последний раз в кино такой приступ рефлексии случился у героев нуаров) и есть главное в этой сказке. Да, Зак Снайдер снял отличный экшен — но все героические битвы одного против ста (привет из Спарты!), поединки лучших с хорошими, полеты на гиперболоидах и огненные шоу приправлены такой горечью и мизантропией, что впору вспоминать не только Раймонда Чандлера, но и самого Сэмюэля Беккета.

Под звук полицейских сирен и хруст крошащегося стекла решаются вековые вопросы: почему Бог оставил нас? Заслуживает ли человечество спасения или, наоборот, холокоста? Почему все хорошее кончается зондер-командами? Зачем все это? Ну и про слезинку ребенка, конечно.

Что касается формальной стороны экранизации — точности мизансцен, покроя плащей или причесок женщин в третьем ряду массовки, — то фанаты, дрожащие над каждой загогулиной оригинала, могут быть спокойны. Да, кое-что пришлось вырезать, а что-то и поменять, но тем более приятно видеть все, что осталось, даже и в виде мелких штрихов. Кастинг — гениальный: очкарика Сову играет вечный мямля-интеллигент Патрик Уилсон, упертого «правого» психопата Роршаха — Джеки Эрл Хейли, так полюбившийся нам после роли робкого педофила в «Маленьких детях», а мисс Юпитер — Мэлин Аккерман, девушка с лицом садомазо-модели. Всемогущий доктор Манхэттен, несмотря на неоновый цвет и олимпийское сложение, имеет вялый голос и сдержанные манеры заработавшегося мэнээса.

Все эти намеки на патологию и ненормальность героев неслучайны: «Хранители», сочиненные Аланом Муром («V значит “Вендетта”»), сделали для летучих физкультурников в трико то же самое, что «1984» Оруэлла — для тоталитарных режимов, то есть полностью разоблачили их больную натуру, сомнительные цели и невротические мотивы.

Мы вот сейчас дежурно глумимся над цветными плащикам супергероев — а Мур еще в 1980-х писал: только глубоко больной человек, фашист и извращенец может бегать ночью по крышам в купальнике поверх колгот и творить справедливость.

Источник: TimeOut, 25 февраля 2009 ,