Авторы
На 83-ей Социальной неделе Франции (СНФ), прошедшей в конце ноября в Лионе, как всегда, обсуждалась тема, сопрягающая религию и общество — эти ежегодные публичные семинары, задуманные католиками в самом начале ХХ века (первый состоялся в 1904 году), были уже тогда призваны прививать как верующей, так и неверующей общественности «социальное сознание». Наверное, это заслуга не только Социальных недель, но цель в большой степени можно считать достигнутой: Лионский Конгресс-центр, рассчитанный на три с половиной тысячи мест, все дни семинара был забит до отказа, причем в Лион съехались не только делегации от религиозных и общественных организаций из разных стран, но и многие французы, проявившие личную инициативу и заплатившие за участие в семинаре небольшие, но собственные деньги. Например, дама из Макона, организовавшая в родном городе группу общения иудеев и мусульман. Или живущая под Парижем семейная пара, приехавшая на семинар «из интереса».
Тема семинара, хотя и не поражала оригинальностью, действительно была интересной, тем более что во Франции, как и у нас (хотя у нас так прямо вопрос никогда не формулировался), она вызывает горячие споры: «Религии: угроза или надежда для наших обществ?»
Семинар, рассчитанный на самую широкую публику, был организован с обстоятельностью серьезных научных конференций: выступали известные социологи и богословы (Жан-Поль Виллем, Жан-Луи Шлегель, Даниэль Эрвьё-Леже, Пауль Цуленер, Энцо Бьянки, Мустафа Шериф), пленарные заседания перемежались с круглыми столами, на всех мероприятиях постоянно дежурили разносящие листки для вопросов волонтеры, и докладчики на собранные вопросы аккуратно отвечали. В дискуссии принимали участие и видные политики: например, Мишель Камдессю, который оказался не только экс-генеральным секретарем МВФ, но экс-президентом Социальных недель — и хотя бразды правления перешли к руководителю социального директората Еврокомиссии Жерому Виньону, Камдессю явно продолжает поддерживать инициативу. Кроме того, на круглых столах выступали вице-президент Еврокомиссии Жак Барро, председатель Демократической конвергенции Каталонии Жорди Пужоль, недавний министр юстиции Франции и депутат парламента социалистка Элизабет Гигу.
Замечу, что никто из участников не дал на предложенный к обсуждению вопрос категорически однозначного ответа. Размежевание шло между теми, кто считает, что скорее угроза, чем надежда, и теми, кто, осознавая угрозу, все-таки не перестает питать надежду. Надеющиеся были в явном большинстве. Впрочем, вне зависимости от позиции почти все докладчики говорили о кризисе современного европейского общества, в первую очередь о кризисе идентичности, что, собственно, и заставляет задуматься о роли религии не только как сугубо личного дела, но и как общественной силы.
Кризис выражается прежде всего в том, что у общества не осталось никаких идеалов. Иссяк просвещенческий запал, общество больше не верит в науку, в прогресс, все идеологии, в том числе гуманистическая, растоптаны.
Индивидуализм — победа былых лет — обернулся во зло. В ситуации культурного и морального плюрализма человек чувствует себя растерянным: какие ценности разделять, а какие нет? Индивид должен в большей степени сам себя конструировать, чем это было в прошлом, и пропасть между сильными и слабыми растет. Не в силах найти себе применение, слабые выпадают из общественных связей, перестают в полной мере чувствовать себя гражданами своей страны. Государство, как когда-то Церковь, теряет свой сакральный ореол, оно больше не в состоянии продуцировать смыслы, все стремительнее превращаясь в инструмент администрирования: «Политики разучились говорить о том, кто мы. Они должны прикладывать интеллектуальные усилия, чтобы заново открыть себя», — сказала доктор социологии Даниэль Эрвьё-Леже (Высшая школа социальных исследований, Париж).
Могут ли религиозные организации что-то сделать, чтобы заполнить эту лакуну? Вера, источник смыслов и ценностей, всегда давала людям долгосрочные ориентиры. Но способны ли религиозные организации работать на сплочение общества? Ведь приоритет Евросоюза на сегодняшний день — консолидация мультиэтнической и мультикультурной евронации.
Очень в малой степени, полагают те, кто видит в религии скорее угрозу. В наиболее радикальной форме их позиция была выражена в докладе как раз Даниэль Эрвьё-Леже. Религии научились использовать завоевания демократии, но одновременно хранят память «наступательной борьбы» на светское общество, считает исследовательница. Они могут работать не на объединение, а на разъединение, ибо многие склонны отстаивать свои религиозные взгляды как ту «единственную правду», которой надо следовать. И тут можно опасаться не только мусульман, но и христиан: утратив свою политическую роль, церковь потеряла рычаги, позволяющие ей участвовать в организации общества. Вечное искушение вернуть себе эти рычаги — вот что делает любой религиозный институт опасным. Однако общественное пространство не должно быть пространством пустоты. Необходимо создать традицию современности, которая бы не основывалась на догмах прошлого, а исходила из настоящего. «Пора подумать о новой утопии», — призвала Эрвьё-Леже.
Необходим постоянный и содержательный диалог с религиозными общинами, считают те, кто связывает с религиозной активностью надежды на будущее. Эта позиция полнее всего была выражена в выступлении профессора Сорбонны Жан-Поля Виллема.
На его взгляд, полное вытеснение религии в индивидуальную сферу подрывает принципы секулярности, которыми так гордится европейское сообщество и особенно Франция. Демократия нуждается в индивиде, у которого есть убеждения, позволяющие ему действовать как субъекту, а не быть просто объектом. Да, некоторые религиозные группы не готовы мириться со всем, что производит современная культура, но конфликт — это нормально. Напряжение между государством и церковью позволяет им лучше осознать важность друг друга. Без конфликта нет разнообразия. И демократия — именно то общественное устройство, которое подразумевает конфликты, ведь культурный плюрализм — один из ее основополагающих принципов. Просто-напросто нужно научиться ценить чужое.
К этой же мысли сводились выступления почти всех представителей религиозных организаций, которые участвовали в семинаре (а кроме религиозных лидеров из других стран там были главы практически всех общин Лиона: от католиков до армян-григориан). Никто не отрицал, что, когда вера и сила встречаются, это может быть опасным. Но все выражали надежду, что церкви и религии достигли того уровня зрелости, когда они в состоянии отказаться от эгоизма и высокомерия. Толерантность отвоевала себе место, пора отвоевывать новое пространство для диалога между всеми позитивными общественными силами. «Верующие должны быть скорее слугами, чем надменными учителями, слугами милосердия», — сказал глава католической общины Лиона монсеньор Филипп Барбарен. «Нужно забыть о привилегиях, которые были у нас в прошлом, — предложил приор экуменической общины Бозэ Энцо Бьянки (особенно познавательно было прочитать по возвращении выступления наших священнослужителей). — Евангелие — это прислушивание к людям. Мы встречаем не ислам, а людей, принадлежащих к исламу. Не нужно ослеплять людей своим просветлением. Нужна человечность во всем, что мы делаем». «Многообразие — это вызов для мусульман, — признал имам Кемаль Кабтан. — Нужно учиться уважать людей, которые не разделяют вашу веру. Когда-то шла борьба за разъединение религии и государства, теперь нужно бороться за разъединение религии и ненависти».
Руководители Евросоюза, впрочем, были весьма осторожны в своих надеждах на помощь религиозных сил в деле общественного обустройства. Религия не должна быть единственным источником идентификации. Важно сохранить незыблемым принцип секулярности, который и дает возможность признавать ценность всех религий, открывая дорогу для диалога — таков был их фундаментальный тезис.
При всей осторожности политики старой формации (Мишель Камдессю, Жак Барро, Жорди Пужоль) готовы признать «перегибы» в борьбе с религиозным архаизмом. «Мы движемся по пути этой борьбы через радикализацию, — сказал Жак Барро. — Не нужно хвататься за сиюминутное, необходима долгосрочная стратегия.
Иначе возможен серьезный ценностный сдвиг (в частности, пора изменить отношение к абортам: не надо их запрещать, но и не надо думать, что аборты — это хорошо. — С.С.). Государство должно максимально использовать религиозные силы для решения социальных проблем — это определенный тест на солидарность».
Молодые политики в своих отношениях с религией выказывают еще больше прагматизма. Что может дать религия человеку сегодня, когда права человека постоянно расширяются, вопрошала социалистка Элизабет Гигу. На ее взгляд, христианство (об исламе и говорить нечего, стоит посмотреть на бедных женщин!) недостаточно сделало «для равенства», поэтому политики, главные делатели в светском обществе, не говорят религиям, «мы прислушиваемся к вам, они говорят: мы признаем вашу роль».
Все эти споры вполне укладываются в задачу поиска общегражданских ценностей Объединенной Европы. До «новой утопии», кажется, еще далеко: пока-то о ней «подумают». Сегодня Европа бьется над тем, как примирить разнообразие с универсализмом. Но чтобы эти идеи не остались уделом интеллектуалов, их должна продвигать вся культура. Нынешние Социальные недели Франции работали именно на это. Ничего удивительного: христианство всегда играло самую активную роль в построении культурных основ европейского единства.
Лион-Москва
«Ряд» — как было сказано в одном из пресс-релизов — «российских деятелей культуры», каковых деятелей я не хочу здесь называть из исключительно санитарно-гигиенических соображений, обратились к правительству и мэрии Москвы с просьбой вернуть памятник Феликсу Дзержинскому на Лубянскую площадь в Москве.
Помните анекдот про двух приятелей, один из которых рассказывал другому о том, как он устроился на работу пожарным. «В целом я доволен! — говорил он. — Зарплата не очень большая, но по сравнению с предыдущей вполне нормальная. Обмундирование хорошее. Коллектив дружный. Начальство не вредное. Столовая вполне приличная. Одна только беда. Если вдруг где, не дай бог, пожар, то хоть увольняйся!»
