2017 год отличался небывалым накалом религиозных страстей. Начался он с суда над преподавателем йоги Дмитрием Угаем, обвиненным на основании «пакета Яровой» в незаконной миссионерской деятельности. Участники процесса сломали немало копий, пытаясь доказать — одни, — что никакой миссионерской деятельности не было, а другие — что была, была, это вам только кажется, что вас учат на голове стоять, а на самом деле — погружают в чуждую духовную практику. Угая, к счастью, от обвинений в миссионерстве освободили.
Потом Наталья Поклонская, не довольная тем, как отнеслись к ее жалобе на фильм «Матильда» в прокуратуре Санкт-Петербурга, направила сразу два новых запроса — Генпрокурору и в Министерство культуры — с требованием не выдавать фильму прокатное удостоверение, а создателей фильма привлечь к уголовной ответственности (за клевету, нарушение тайны переписки, неприкосновенности частной жизни и жилища). У нее на руках к тому моменту якобы уже было «в общей сложности 10 тыс. подписей против выхода картины». «Обращающиеся ко мне люди уверены, — писала Поклонская, — что "Матильда" — сознательное кощунство и издевательство над чувствами верующих, что он направлен на разжигание межнациональной и религиозной розни».
И почти сразу прокатчики по всей стране стали получать письма от некоей общественной организации «Христианское государство – Святая Русь», о которой до той поры никто не слышал, с угрозами жечь кинотеатры, если те осмелятся выпустить на экран «Матильду». Русская православная церковь от организации открестилась.
Потом Верховный суд запретил Свидетелей Иеговы, пацифистов и трезвенников, — как экстремистов (не рассылающее угрозы «Христианское государство», заметим).
В апреле Поклонская предъявила городу и миру заказанную ею лично экспертизу, которая постановила: фильм «Матильда» оскорбляет чувства православных буквально всем — от нелестного образа НиколаяII до выбора на роль царя немецкого актера Ларса Айдингера, который позволяет себе сниматься в порнофильмах.
Летом в атаку пошли болельщики, которые развернули на одном из матчей плакат «За веру, царя и отечество. Учитель, руки прочь от русского царя». Футбольные фанаты вдруг оказались почитателями последнего русского императора. Вообще практически весь год «Матильда» служила привычным фоновым шумом, то назойливо бьющим в уши, то слегка затихающим, пока ее ближе к осени не вытеснил допинговый скандал, вышедший на очередной виток.
Однако все старания яростных борцов с кинолентой оказались напрасными — 10 августа фильм получил прокатное удостоверение.
Официальная церковь до поры до времени отмалчивалась, явно с надеждой ожидая, что позиционные бои приведут к «правильному результату»: фильм запретят и все в очередной раз убедятся, что с верующими шутки плохи. И только когда в кинотеатры стали въезжать напичканные горючим грузовики, устами своих представителей осудила «псевдорелигиозных радикалов».
По первым, еще довольно приблизительным, подсчетам кинопрокатчиков, картина заняла место в пятерке самых кассовых лент года. Причем, по данным компании «Медиалогия», 37% зрителей собирались на «Матильду» именно из-за поднятой вокруг картины шумихи и только 2% не хотели смотреть фильм по причине веры.
Второй довольно важный сюжет года — возобновленное еще в 2015-м по просьбе патриарха Кирилла следственное дело о гибели царской семьи, проблема признания так называемых екатеринбургских останков царскими и их захоронение. Расследование пошло по третьему кругу, поскольку среди православных сохраняется недоверие к проведенным без участия церкви в 90-е годы прошлого века и в конце 2000-х экспертизам. Многие считают, что «екатеринбургские останки» — фальшивка. Теперь церковь создала свою экспертную комиссию (состав ее засекречен), которая работает вместе со Следственным комитетом.
«Мы надеемся, что, поскольку работа очень объемная и отчет будет очень большим, где-то к концу второго квартала текущего года сможем представить итоги: следователи — в Следственный комитет, а мы — к грядущему Архиерейскому Собору», — пообещал в самом начале года «Интерфакс-Религии» епископ Егорьевский Тихон (Шевкунов), один из участников церковной комиссии. Однако с итогами не удалось ознакомиться ни во втором, ни в четвертом квартале, когда состоялся Архиерейский собор, хотя все экспертизы были завершены еще в марте и в июле СК разрешил патриархии публиковать их результаты. Новые экспертизы подтвердили выводы более ранних исследований: останки принадлежат членам царской семьи.
Результаты не только не обнародовали, пуще того — на прошедшей в конце ноября конференции «Дело об убийстве царской семьи: новые экспертизы и материалы. Дискуссия» старший следователь по особо важным делам СК Марина Молодцова заявила, что «следствием планируется назначение психолого-исторической судебной экспертизы для разрешения вопроса, связанного, в том числе, и с возможным ритуальным характером убийства царской семьи». А епископ Егорьевский Тихон сообщил, что версии ритуального убийства придерживается значительная часть церковной комиссии. Идея «ритуального убийства» возмутила здравомыслящую часть общества, и то, что признание царских останков церковью в очередной раз откладывается, как-то отошло на второй план.
Между тем, это выглядит загадочным, даже если учесть существующую в церковных кругах довольно влиятельную фундаменталистскую оппозицию «екатеринбургским останкам» и нежелание патриархии идти на открытый конфликт с этим крылом. Нельзя же вовсе пренебрегать здравым смыслом? Однако если посмотреть на общественно-церковные коллизии этого года в ракурсе грядущих президентских выборов, то возникают некоторые дополнительные соображения.
История с «Матильдой» — что это было: спонтанные выступления православных радикалов или целенаправленная подготовка к предвыборной кампании Владимира Путина? Попытка проверить, можно ли всерьез ставить на «православную карту»? Можно ли довести «оскорбленные чувства» до той точки кипения, которая дает надежду на возгонку некоей объединяющей православно-державной идеи?
Если так, то ответ оказался крайне неблагоприятным для патриархии: народ в массе своей не только выказал полное равнодушие к «безнравственности» создателей фильма, но и, по опросам той же «Медиалогии», осудил скорее агрессию защитников «традиционных ценностей» в лице царя-батюшки и «православной Руси» (позицию Натальи Поклонской не одобряют 65% жителей обеих столиц, 52% населения городов-миллионников и 48% всех опрошенных).
Не исключено, что и царские останки, как это ни печально, тоже разменная карта в предвыборных играх. А ну как могут еще пригодиться — стоит ли спешить ставить в этом деле точку? Нет, еще потянем, проверим версию «ритуального убийства» — как будто версии ритуального убийства проверяются. Все это очень похоже на желание сохранить некую заповедную территорию, благодатную для прорастания семян мифотворчества.
У церкви своя фига в кармане: царские останки — удобный ресурс для шантажа власти, раз уж Путину так хочется примирить «белых» и «красных».
Церковь все глубже затягивает в политику. С мест приходит информация, что особые отделы государственных вузов и научных институтов все чаще запрещают проводить совместные конференции с представителями других христианских вероисповеданий — с баптистами, с евангелистами и пр. («антиэкстремистское» законодательство подготовило почву для дискриминации религиозных меньшинств, и в последние годы она ощущается все сильнее). Некоторые митрополиты целиком и полностью поддерживают эту практику, не без удовлетворения наблюдая за расправой с «неблагонадежными». И кажется, не замечают того, что правоохранительные органы уже выпестовали «воцерковленных» особистов, которые готовы искать ереси и в среде православного священства…
