08.10.2008 | Ворчалки о языке

Опыт, сын ошибок трудных

Об экспертах и экспертизе

Слово эксперт совсем не новое. Тем не менее это слово – примета нашего времени. В последние годы оно распространилось необыкновенно широко, причем многие люди это замечают, а многих из этих многих слово эксперт страшно раздражает. Пришествие «экспертов» наблюдается с двух сторон. Во-первых, с распространением всевозможных фондов, проектов, грантов и конкурсов, «точечного» финансирования и обязательных тендеров фигура эксперта приобретает все большую значимость. А с усложнением устройства жизни и развитием технологий увеличивается роль экспертизы и в судебных делах.

Во-вторых, во всевозможных ток-шоу теперь сплошь и рядом тоже фигурируют «эксперты». Причем в этом случае «эксперт» - эта такая роль в ролевой игре, эксперт назначается достаточно произвольно: не на основании знания данной предметной области, а по принципу известности и популярности. Чаще всего это бывают более или менее знаменитые актеры.

Поэтому обычно происходит так: герои передачи, часто специалисты, обсуждают что-то, а потом ведущий приглашает высказаться «эксперта», который заявляет: Я, конечно, в этом ничего не понимаю, но мне кажется…

Было бы неверно думать, что первый эксперт не имеет никакого отношения ко второму. В общественном сознании это более или менее одно и то же – тот, кого назначили оценивать и выносить суждения. Надо сказать, что вообще сейчас как-то потеряно уважение к профессиональному знанию. Сатирик Задорнов пишет книги по этимологии и истории, содержащие невообразимый безграмотный бред (в качестве подло скрываемой от нас правды), издательства эти книги издают, потому что уверены, что они будут распроданы благодаря популярности автора. А люди читают эти книги с доверием, думая, что раз человек известный, то и в книжке всё правда. Я видела в телевизионной передаче: - Вот! У меня книги! – А в каком издательстве вышли Ваши книги?, - спрашивает присутствующий на передаче ученый-археолог. И сочувствующая (не ему, разумеется) аудитория взрывается: - Ага! Значит, для Вас критерий научности – это в каком издательстве? Значит, к науке допущены только определенные издательства!!! Всё ясно. – А есть гриф научного института? Какой ученый совет рекомендовал?, - не унимается археолог. Хохот в ответ. И праведное негодование: Вы не ученые, вы формалисты, начетчики, книжники и фарисеи!!! Действительно, еще бы про научную экспертизу и два анонимных отзыва заикнулся.

Эх, гениальный все-таки у Шукшина рассказ - «Срезал».

Бродский  писал когда-то:

надев бинокулярные очки,

наточим перочинные ножи,

чтоб мир не захватили новички,

коверкая сердца и падежи.

Похоже, уже захватили, уже исковеркали.

Увы, и ученые-эксперты тоже не всегда оказываются на высоте. Все, кто подавал доклады на конференции, заявки на гранты или статьи в рецензируемые сборники, знают, до какой степени левой ногой иной раз пишутся заключения.

Бывают, что эксперты и не читают рецензируемых текстов, оценивая их по чисто внешним признакам. А бывает, что читают, но не понимают, а не понявши, на всякий случай отвергают. Или, наоборот, на всякий случай пропускают – смотря по темпераменту. Вот несколько примеров, как теперь говорят, «косяков» из другой близкой мне области – судебной лингвистической экспертизы.

Недавно мне в руки попало гражданское дело о защите чести и достоинства, лингвистическую экспертизу по которому делал кандидат физико-математических (!) наук Р.С. Егикян. Вот интересно, если бы экспертное заключение, выполненное на основе метода спектрального анализа или, скажем, генетической дактилоскопии было бы подписано кандидатом филологических наук Левонтиной, это кому-нибудь понравилось бы? Подчеркиваю, я не хочу сказать, что человек без филологического диплома не может заниматься лингвистикой. Такой человек может даже написать прекрасные работы, может разбираться в лингвистике лучше многих  профессиональных лингвистов. Дело в другом. Роль эксперта предполагает, что квалификация человека социально признана и подтверждена. В этом смысле имеющийся в деле диплом о том, что Егикян прослушал курс латинского языка в «Греко-латинском кабинете Ю. А. Шичалина», при всем уважении к действительно  замечательному латинисту Шичалину, выглядит довольно анекдотически. Ведь знание иностранного языка, даже древнего, - совсем не повод считать человека лингвистом. Надо сказать, впрочем, что в самом заключении действительно нет признаков того, что автор владеет методами лингвистического анализа.

Впрочем, очень странные суждения попадаются и в заключениях, подписанных дипломированными филологами. Эксперт Приволжского регионального центра судебной экспертизы Лариса Тесленко, как известно, усмотрела разжигание межнациональной розни в написании прилагательного путинский в сочетании путинский режим с маленькой буквы (напомню, именно такое написание соответствует правилам).

Часто бывает и так, что вполне квалифицированный эксперт в полемическом задоре делает далеко идущие заявления, не думая о том, готов ли он и в других случаях последовательно придерживаться выдвинутого ad hoc тезиса.

Так, Т. В. Чернышева, доктор филологических наук, профессор, в заключении по делу о защите чести и достоинства стремилась доказать, что спорные фразы не являются утверждениями о фактах (а значит, не могут быть сочтены порочащими сведениями). Для этого она противопоставила их фрагменту, где излагаются некоторые события, которые и не оспаривались. Об этом фрагменте эксперт написала: «Все эти суждения представляют собой факты, которые могут быть проверены на соответствие действительности, поскольку в них точно указывается место действия …, время …» Оспариваемые же фрагменты, где точное место и время не указывались, таким образом, получали статус не утверждений о фактах, а выводов или «оценочных суждений». На самом деле несущественно, указывает ли автор конкретные обстоятельства и время события. Он утверждает, что такой факт имел место, а значит, он располагает сведениями, которые могут быть предъявлены и проверены. Так, высказывания Иванов зарезал свою жену и Петров был осужден по уголовному делу являются утверждениями о фактах. Хотя не сказано, когда и где это случилось, какова была уголовная статья и т. п., было бы полным абсурдом на этом основании считать, что приведенные фразы выражают мнение. Настаивает ли эксперт Чернышева, что фраза Иванов зарезал свою жену не содержит утверждения о факте?

Впрочем, само слово expertus означает «опытный», и будем надеяться, что со временем научные экспертные сообщества наберутся опыта и привыкнут держать свои перочинные ножи наточенными, а бинокулярные очки протертыми.

Источник: "Троицкий вариант", 13N, 30. 09.2008,