28.09.2005 | От копеечной свечи...

Задом наперед

История о том, как нежелание низко нагибаться приводит к серьезным последствиям

21 мая 1853 года русское посольство, возглавляемое князем Александром Сергеевичем Меньшиковым, покинуло столицу Блистательной Порты – Константинополь. С этого момента никто уже не сомневался – вооруженного конфликта между Турцией и Россией не избежать. Поставленных Петербургом целей русская дипломатическая миссия не достигла. Посольству надлежало вести переговоры о едва ли не самом болезненном вопросе во взаимоотношениях Востока и Запада – разделе сфер влияния на Святой Земле. Дело в том, что «больной человек Европы» - Турция – уже давно заигрывала с европейскими монархиями, надеясь получить защиту от тех потенциальных противников, которые возжелали бы стать «хирургами» и избавить Европу от агонизирующей Блистательной Порты. В связи с этим султаны из поколения в поколение спекулировали уступками и привилегиями на территории Палестины в пользу то одной, то другой конфессии. К началу 50-х годов XIX века наибольшими успехами в этой области могла похвастаться Франция – именно она, как «первородная дочь Святого Петра», добилась значительных привилегий для живших в Палестине католиков. Это ущемляло интересы православного населения Турции, и для его защиты в качестве Чрезвычайного посла в Константинополь был отправлен А.С. Меньшиков.

Разумеется, не только и не столько религиозные мотивы побудили Петербург к столь решительным действиям. Со времен «Греческого проекта» Екатерины II конечной целью российской внешней политики на ближневосточном фронте была полная аннигиляция Османской империи. Турки, в свою очередь, мечтали отторгнуть российские земли с большим количеством «правоверных» - т.е. Крым и Кавказ. Западные державы, в первую очередь Англия и Франция, все чаще переживали острые кризисы перепроизводства товаров и активно искали рынки сбыта. Ослабленная (а значит, сговорчивая), но богатая Турция как нельзя лучше подходила для этих целей.

В Константинополь Меньшиков приехал, имея при себе секретный формуляр, предписывающий ему предъявить Турции ультиматум, если она откажется от самого главного требования России – признания Николая I государем всего 9-миллионного православного населения Турции, что сделало бы его вторым султаном. Имея власть предъявлять ультиматум целому государству, Меньшиков вел себя надменно и оскорбительно. На первых порах это не мешало его миссии – султан согласился на определенные привилегии для своих православных подданных. Но от признания власти Николая в его же собственном государстве он категорически отказался, вынуждая Меньшикова вступить в длительную дипломатическую перепалку… в которой он так и не поучаствовал.

Вместо нее было Крымская война 1853-1856 гг.

Меньшиков должен был присутствовать на заседании Дивана – собрания высших сановников Османской империи. Вход в помещение Дивана был выполнен в виде низкой арки с высокой ступенью – так, что даже человеку небольшого роста приходилось перед тем, как войти, поклониться высокому собранию. Меньшиков развернулся к порталу задом, нагнулся, и первой частью тела русского посла, которую увидели заседающие в Диване вельможи, была его выставленная вверх пятая точка. Такого оскорбления турки не выдержали и 21 мая выставили князя со всем дипломатическим корпусом вон из страны.

В ответ русская армия оккупировала дунайские княжества – Молдавию и Валахию. Несмотря на то, что формально Турция (приободренная появлением в Черном море англо-французской пароходной эскадры) объявила России войну лишь 16 октября, де-факто она началась сразу после того, как князь Меньшиков вместо поклона показал Дивану зад. Известный своим злословием, он по возвращении в Петербург отвечал о своем посольстве каламбуром "je suis sorti en claquant la Porte!" (Я ушел, хлопнув Порту - Porte - дверью).

Даже если бы Меньшиков вел себя более осторожно, избежать войны с Турцией, скорее всего, не удалось бы — тем более, что русские императоры давно хотели этой войны. Но в ходе ее Россия потерпела ряд военных неудач, что сильно подорвало ее международный престиж. Достигни Меньшиков больших успехов в дипломатии, чем в остроумии, и война могла бы начаться в иных, более благоприятных условиях (например, русский флот не имел пароходов и оказался бессилен перед англо-французским), что, несомненно, повлияло бы на расстановку сил в Европе на все последующие годы.

Источник: Специально для Стенгазеты,