Авторы
Когда все только начиналось, одна популярная газета сопровождала это действие ироническим вопросом: а к вам уже пришли, за вами уже приходили? Смешным, очевидно, казалось само сравнение времени хмельного разгула доморощенной демократии и кровавых призраков суровой сталинской эпохи.
Потом вопрос перестал быть смешным и незаметно растворился в новой реальности, предварительно мелькнув в рекламе стирального порошка: «Вы уже стираете «Тайдом»? Тогда мы идем к вам». Циклическое и постепенное превращение смешного в трагическое и обратно.
Понятно, что путинский режим, заточенный на отказ от конкуренции, прежде всего был настроен убрать тех представителей свободных профессий, от которых можно ждать неприятных вопросов. Прежде всего, журналистов и владельцев СМИ. И не из-за патологической ненависти к свободе и свету, якобы свойственной всем выходцам из недр тайной полиции и разведки, а по вполне прагматическим соображениям: зеркало прессы должно было отражать не суровую и правдивую реальность, а мнимую и суверенную, ничем не раздражающую власть и обывателя. И даже наоборот, возвышающую ее, власть, в глазах восторженного народа.
Нет, убито было не много, да и компаний отобрали всего несколько, но урок нации, так и не оправившейся от семидесятилетнего коммунистического рабства, был вполне достаточный. Позвонки быстро восстановили свой угодливый изгиб, радостно зарычали самые нахальные, застонали наиболее чувствительные, остальные опустили голову и посмотрели на спящую дочку. Вместо зеркала какие-то осколки, в которых ничего крупного разглядеть уже просто невозможно, только какие-то детали.
Потом власть взялась за других конкурентов, тоже не вполне с ней согласных – политиков и бизнесменов. Здесь все прошло еще более гладко, под явные рукоплескания уже подготовленной к этому галерки, которой не важно, что отнятое у актеров, за кулисами и останется, главное, что очередного хозяина жизни наказали.
В том, что дело дойдет и до адвокатов, не сомневался никто. Что же это за управляемая демократия, если решения власти можно оспорить в суде, а решение суда не предрешено?
Представляете, власть арестовывает Ходорковского, а суд его через три дня триумфально освобождает, как некогда стрелявшую в генерал-губернатора Трепова (читай Лужкова) – Веру Засулич, и выносит на руках из зала с цветами? Это уже какая-то другая вертикаль власти, несколько иная демократия.
А ведь и там главную роль сыграл адвокат Александров и председатель суда Кони – как власть не давила на них, адвокат произнес зажигательную речь в защиту своей клиентки, и суд освободил охотницу на губернаторов. В нашем случае Ходорковский с толпами, перекрывающими Тверскую, возвращается в свой офис, все телеканалы, особенно НТВ, показывают красочное восстановление попранной справедливости, в кабинете его уже ждут Явлинский, Немцов, Рыжков, Каспаров, входит Буковский (из-за плеча выглядывает Новодворская, на заднем плане грустный Горбачев): «Господа, я хочу вам представить нового…»
Понятно, сегодня такого Кони днем с огнем не найдешь, потому что о независимости русского суда можно говорить только стихами Иртеньева, все судейские – чиновники, они еще более бесправны, чем уголовники. А вот с адвокатами – идет борьба, и борьба нешуточная. Особенно с теми, кто защищает политических противников режима. Чтобы, не дай Бог, не получить новую Засулич.
На этой неделе адвокат Борис Кузнецов, еще прошлым летом уехавший из России, получил политическое убежище в США. У адвоката была разнообразная, иногда противоречивая по своим разбросам клиентура, но именно Кузнецов представлял интересы семьи Анны Политковской, Мананы Асламазян, Олега Калугина, Галины Старовойтовой, Игоря Сутягина, а также родственников моряков, погибших на подлодке «Курск», которая, как известно, утонула.
Об этом последнем деле Кузнецов написал книгу. Там он описал, как власти преступно медлили с оказанием помощи еще живым морякам и столь же преступно отказывались от содействия тех иностранных компаний, которые и подняли, в конце концов, лодку на поверхность, но уже с мертвыми телами. Тогда это ему сошло с руки. Теперь терпение у власти кончилось.
Формальный повод для преследования адвоката – разглашение им тайны следствия. Читая дело своего подзащитного, бывшего сенатора Левона Чахмахчяна, Кузнецов с изумлением обнаружил в нем справку за подписью оперуполномоченного службы экономической безопасности ФСБ (с грифом "секретно") о прослушивании телефонных разговоров тогдашнего члена Совета Федерации.
Так как это прослушивание было противозаконно, он снял копию с этой справки и послал ее – не в ЦРУ или МИ-6, как вы подумали, не в газету «Гардиан» или «Нью-Йорк таймс», как подумал я, а в Конституционный суд Российской Федерации. Так как считал своим долгом разоблачить очередное преступление ФСБ.
За что тут же был обвинен в разглашении гостайны и уехал за границу, считая, что на свободе будет более полезен своим клиентам, чем в тюрьме.
Подумаешь, одним смелым адвокатом меньше. В прошлом веке в России целенаправленно уничтожали людей с собственным достоинством – тысячами, миллионами, десятками миллионов. Провели выборку. Подумаешь, еще один. Только не надо удивляться данным социологических опросов, сто процентов поддержки Путина еще впереди.
«Ряд» — как было сказано в одном из пресс-релизов — «российских деятелей культуры», каковых деятелей я не хочу здесь называть из исключительно санитарно-гигиенических соображений, обратились к правительству и мэрии Москвы с просьбой вернуть памятник Феликсу Дзержинскому на Лубянскую площадь в Москве.
Помните анекдот про двух приятелей, один из которых рассказывал другому о том, как он устроился на работу пожарным. «В целом я доволен! — говорил он. — Зарплата не очень большая, но по сравнению с предыдущей вполне нормальная. Обмундирование хорошее. Коллектив дружный. Начальство не вредное. Столовая вполне приличная. Одна только беда. Если вдруг где, не дай бог, пожар, то хоть увольняйся!»
