02.05.2006 | Колонка

Трубный глас

Или какой-никакой диалог

23 апреля канал НТВ в программе «Чистосердечное признание» рассказал россиянам о том, как безответственные экологи на известно чьи деньги пытаются помешать строительству позарез необходимого стране магистрального нефтепровода Восточная Сибирь – Тихий океан. Содержание сюжета полностью исчерпывается гениальной фразой ведущего: «Конечно, Байкал загрязнять нельзя, но при чем тут нефтепровод?».

В последнее время продукция подобного рода на федеральных каналах не редкость – достаточно вспомнить хотя бы захватывающий триллер про камень, через который вероломные общественные организации имели сношение с иностранными спецслужбами аккурат накануне рассмотрения в Думе поправок к закону об НГО. Обсуждать такое кино по существу смысла нет – как говорится, что ж вранье-то пересказывать? Но о двух моментах в воскресном показе сказать стоит.

Во-первых, наконец-то российское телевидение нашло время и повод показать митинг против Трубы в Иркутске, собравший несколько тысяч человек (рекорд последних 15 лет), в том числе губернатора, главы Законодательного собрания и местные отделения всех политических партий – от «Единой России» до НБП. Митинг прошел еще 18 марта, за ним последовали акции протеста в других городах, но федеральные телеканалы до сих пор ими почему-то не интересовались (хотя, как оказалось, съемочные группы на митинге работали весьма активно).

Так что воскресный показ можно считать подтверждением того, что заказчик нефтепровода – государственная компания «Транснефть» – заметила, что ее проект не всем нравится. То есть настолько не всем и настолько не нравится, что придерживаться и дальше линии поведения крыловского Васьки невозможно – придется объясниться. Если хотите, это начало общественного диалога – в известном, конечно, смысле и в привычных российских формах «заказухи».

Второй момент как раз и относится к тому, в чем хотят убедить нас хозяева Трубы. И в воскресном фильме, и во всех публичных выступлениях ответственных лиц (не только АК «Транснефть», но и государства) дело представляется так, что протесты направлены против нефтепровода как такового. А он, мол, жизненно необходим России... ну и т. д.

Насчет «жизненной необходимости» – как говорится, жизнь покажет. Берега Славного моря уже украшают целлюлозно-бумажный комбинат, продукция которого оказалась никому не нужна еще до окончания его строительства, и железная дорога, по которой нечего возить. Оба эти мемориальных комплекса в свое время тоже были признаны «жизненно необходимыми» и построены невзирая на все возражения. Но в экономике прецеденты ничего не значат, так что надобность Трубы пусть оценивают специалисты.

Речь о другом: даже самой полезной и перспективной трубе не обязательно идти по берегу Байкала. Есть несколько альтернативных вариантов маршрута за пределами водосборной зоны озера, в том числе так называемый «крайний северный» – по долине верхней Лены. Правда, руководство «Транснефти» отвергает его с порога как более длинный и, соответственно, дорогой.

Не будем задавать риторических вопросов о том, во что обойдутся стране три тысячи тонн нефти (цифра из документов, представленных «Транснефтью» на госэкспертизу) в Байкале. Невыгодность северного варианта не подтверждена никакими расчетами. Да, он длиннее, но долина Лены не сейсмична, в то время как берега Байкала – это тектонический разлом, где известны землетрясения в 10 – 11 баллов, а по мнению специалистов возможны и 12-балльные. Экономия на сейсмоустойчивости должна окупить изрядную часть затрат. Кроме того, на северном маршруте нефтепровод можно проложить преимущественно под землей, что на порядок сократит ущерб от незаконных врезок – главного бича российских нефтепроводов и причины абсолютного большинства аварийных разливов. Зарыть же трубу в скалистые байкальские берега невозможно.

Ну и самое главное: северный маршрут проходит вблизи доброго десятка перспективных нефтяных месторождений, которые так или иначе предполагалось использовать для наполнения Трубы. Как ни крути, «южная» труба с отводками к промыслам вряд ли обойдется дешевле, чем «северная», идущая прямо по ним. К тому же оператор этих месторождений – компания «Сургутнефтегаз» – готов принять участие в финансировании «северного» проекта. Так что уж и вовсе непонятно, что же заставляет менеджеров «Транснефти», ставя под удар репутацию всех российских нефтяников, продавливать самоубийственный байкальский маршрут.

Одна талантливая журналистка заметила, что деловой этикет российских топ-менеджеров вынесен словно бы не из элитных бизнес-школ, а из девчоночьих рукописных сборников «полезных советов»: «Если ты первая подойдешь к мальчику, он будет тебя презирать...» и т. д.

Вот в этом, похоже, все и дело: «Транснефти» и «Сургутнефтегазу» в любом случае придется договариваться, но в случае реализации северного маршрута это «Транснефть» должна идти с предложениями к «Сургутнефтегазу», а в случае южного – наоборот. Байкал, протесты населения, озабоченность ЮНЕСКО и «восьмерки» – какое значение могут иметь все эти мелочи по сравнению с девичьей гордостью гг. Вайнштока и Григорьева?

P. S. Этот текст уже стоял в верстке очередного номера «Ведомостей – Пятницы», когда на вопрос, заданный ведущим программы, ответил президент Российской Федерации. 26 апреля Владимир Путин категорически предложил «Транснефти» перенести трассу нефтепровода за пределы водосборной зоны Байкала. Причем сразу же выяснилось, что компания может это сделать, а ее руководство прекрасно знает про «ленский маршрут». Непонятным осталось только, почему с самого начала нельзя было все сделать по-людски.