Авторы
предыдущая
статья

следующая
статья

25.02.2006 | Кино

Накатило

Высидеть «Страну приливов» так же сложно, как прочитать всего «Моби Дика». И так же важно для чувства эрудированности.

«Страна приливов» - экранизация новеллы Митча Каллина, которую Терри Гиллиам осуществил примерно за пять месяцев технического перерыва съемок «Братьев Гримм». О чем это кино, так запросто сказать нельзя  - получится примерно то же самое, как если бы «Алису в стране чудес» выдать за историю девочки, которая провалилась в кроличью нору.

Впрочем, ладно: «Страна приливов» - это кино том, как аутичная сиротка с вычурным именем Джилайза-Роуз (Джодель Ферланд) живет на поле ржи, практически под небом голубым, в компании чучела своего отца (живого его недолго играет Джефф Бриджес) и говорящей белки.

Также компанию ей составляет соседская семья фриков, похожих на персонажей лент Роба Зомби, но, в общем, добрых и по-своему даже гуманных: умственно отсталого эпилептика Дикенса (Брендан Флетчер), считающего себя подводником в рейсе, и его пожилой сестры Делл (Джанет Мактир), не на шутку увлеченной таксидермией. Длится история недолго – примерно столько, сколько требуется девятилетней девочке на то, чтобы съесть банку арахисового маргарина. Добавьте к этому еще пару дней на прелюдию, центральную часть в которой занимает предсмертная агония матери Джилайзы-Роуз (Дженнифер Тилли в образе «невесты Чаки»), и кульминацию, где сотни светлячков летают вокруг пожара длиной в полкилометра. Вот, пожалуй, и все.

Разумеется, как и всякая порядочная фантасмагория, «Страна приливов» раз в десять сложнее, чем этот синопсис и многослойна, как костюм поклонника гранжа.

К примеру обычными спутницами Джилайзы-Роуз оказываются четыре изуродованные кукольные головы, к тому же  - охотно говорящие, так что любое событие тут окутано облаком многословных девчачьих препирательств.

Настойчивым  рефреном звучат и сочинения Льюиса Кэролла (имеется даже сцена падения в нору), а мотив пускания ветров повторяется так часто, что впору вспомнить даже не Рабле, а сразу Бахтина. В общем-то, вся эта, прости господи,  «интертекстуальность» поднимает фильм на высоту практически недоступную чувствам. Любые красоты (а их в осенних канадских пустошах, где снимали кино, разумеется, навалом) тут подаются с толстенным бутербродом аллюзий и облагораживаются таким количеством диссонансов, что становится даже неловко – как это мы тут в кроссовках и без смокингов. Идейный Гиллиам нарочно отказался от дешевой зрелищности - к примеру, «подводные» сцены тут сняты в технологиях 70-х, с пластмассовыми рыбками и полотнищами тюля вместо вод. Оценить красоту таких эпизодов можно только рассудком, если у вас, конечно, нет, каких-то личных отношений с творчеством режиссера и эстетикой самодеятельного кабаре. А так приходится, как говорили в «Заводном апельсине», слишком часто использовать golova.



Источник: TimeOut, № 5, 6-12 февраля 2006,








Рекомендованные материалы


Стенгазета
21.02.2022
Кино

Сцены супружеской жизни

Пожалуй, главное, что отличает «Надежду» от аналогичных «онкологических драм» – это возраст героев, бэкграунд, накопленный ими за годы совместной жизни. Фильм трудно назвать эмоциональным – это, прежде всего, история о давно знающих друг друга людях, и без того скупых на чувства, да ещё и вынужденных скрывать от окружающих истинное положение дел.

Стенгазета
18.02.2022
Кино

«Превращение» в «Паразитов»

Одно из центральных сопоставлений — люди, отождествляющиеся с паразитами, — не ново и на поверхности отсылает хотя бы к «Превращению» Кафки. Как и Грегор Замза, скрывающийся под диваном, покрытым простынёй, один из героев фильма будет прятаться всю жизнь в подвале за задвигающимся шкафом.