Правила ядерного сдерживания понятны. Страна должна располагать таким потенциалом, чтобы нанести неприемлемый ущерб противнику, если тот рискнет атаковать. И он, отдавая себе отчет в ужасных последствиях, воздержится от агрессии. Однако каким образом Россия может обеспечить такое сдерживание вне ядерной сферы? Как минимум она должна играть роль всего Варшавского договора, то есть обладать обычными вооружениями по меньшей мере равными тем, которыми располагает НАТО

Будущее, всегда было важнее настоящего, каким бы лучезарным это настоящее ни представало со страниц газет и в кинохронике. Настоящее всегда было лишь прологом к уже окончательно совершенному будущему, постоянно маячившему в исторической перспективе, как вожделенная морковка перед мордой осла.

Если президент Петр Порошенко всерьез решился на длительное перемирие, то это сопоставимо с Брестским миром, подписанным большевиками в марте 1918-го. Унизительным грабительским договором, который, однако, давал надежду на мирную передышку. Не будем к тому же забывать, что через семь месяцев договор был денонсирован в результате поражения Германии и революции в этой стране.

По милости чиновников какой-то театр может получить помещение и бесплатно, но нет единой, общей для всех, независимой от сиюминутных настроений власти, внятной схемы отношений между частным театром и государством. Это делает независимость театров весьма условной, поскольку, как видно на примере «Театра.doc», в любой момент лишение такой поддержки ставит под угрозу существование самой институции.

В России стремительно развивается сценарий, описанный «Ежедневным журналом» еще в марте. Команда Путина добилась от Запада секторальных санкций, на которые можно свалить стремительно развивающийся кризис, горькие плоды которого уже начали вкушать российские граждане.

Им непременно необходимо ощущать себя героическим меньшинством, при том что они же в соответствии с шизофренической логикой неутомимо повторяют, что их устами выражаются думы и чаяния абсолютного большинства, которое они любят называть "народом". Интонации их деклараций примерно столь же надрывны и в той же мере убедительны, как и интонации тех, кто ходит по вагонам метро, рассказывая пассажирам правдивейшие истории о сгоревшем доме или об умирающем ребенке.