Коллектив учителей школы-семилетки состоял в основном из фронтовиков и молодых преподавателей. Все закончили учительский институт в городе Россошь Воронежской области. После Великой Отечественной войны страна нуждалась в учительских кадрах. Молодые люди с образованием 10 классов учились в учительском институте два года, получали диплом учителя с незаконченным высшим образованием и шли работать в школу.

За все годы только один раз мастюгинцы выполнили план по займу. Учителя не просто агитировали население, а просили и уговаривали. Уж очень строгим был приказ директора школы и уполномоченного из района. А затем местное население посылало проклятья в адрес учителей, называя их обманщиками. Получилось, что не государство обмануло народ, а учителя.

Совсем уж было размечтался Тихон о городской жизни, но не получилось. Сказали, что в Москву ему нельзя ‒ во время войны он несколько месяцев находился на оккупированной территории. Так было обидно молодому парню. На оккупированной территории он, шестнадцатилетний, перенес голод, унижения и страх. И из-за этого он оказался человеком второго сорта.

Мать ей сказала: «Катя, надо говорить не то что думаешь, а то, что надо». А отец добавил: «Такое сейчас времечко». В то время именно такой принцип был самый безопасный для любого человека. И частенько, призналась учительница, приходилось ей говорить то, что надо: на уроках, собраниях и совещаниях, за кафедрой перед населением. Почти всю свою трудовую жизнь.

Традиция иметь в семье много детей сохранялась в селе Мастюгино до 60-х годов XX века. Затем все изменилось. В семидесятых годах число детей резко уменьшилось, в восьмидесятых рождалось по 1-2 ребенка в семье. В этом году во всем селе за год родилось 3 ребенка.

Он часто вспоминал Польшу и родной язык. Он мог забыться и говорить по-польски, а потом спохватывался и продолжал по-русски. На улице жил поляк, так он ходил к нему специально поговорить на родном языке. Только вот страх никогда не покидал его. Боялся наказания непонятно за что и на старой, и на новой родине.