Говорят, что такого не было еще. Что такое наблюдается впервые после окончания войны. Что выросло первое поколение, совсем не боящееся войны. Что лозунг «Лишь бы не было войны», долгое время служивший знаком народного долготерпения и, в то же время, девизом неявного низового пацифизма, уже вовсе не работает.

Власть воспользовалась тем, что москвичи, не удовлетворившись освобождением Голунова, попытались пройти по московским улицам, чтобы напомнить о многочисленных репрессированных по приказу властей — от Алексея Пичугина, который фактически остается заложником по делу ЮКОСа, до карельского правозащитника Юрия Дмитриева, которому упорно шьют дело по выдуманному обвинению в педофилии.

Нет сомнений, что коррупция является одной из главных, если не самой главной проблемой Украины. Чиновничество этой страны, что называется, на корню куплено противоборствующими олигархическими кланами. И вот в страну вернулся человек, который пусть и потерпел поражение в этой борьбе в бытность одесским губернатором, но, по крайней мере, выиграл несколько сражений.

Главное же в том, что никому не нужны те, в почтительной любви к кому начальники клянутся безостановочно. В стране осталось всего 80 тысяч ветеранов. Два года назад их было полтора миллиона. Увы, время неумолимо. Казалось бы, если принимать всерьез все эти камлания о том, что никто не забыт, жизнь 90-летних героев должна превратиться в рай. Но нет.

Я когда-то понял и сформулировал для себя, что из всех типов художественных или литературных деятелей наименьшее мое доверие вызывают два, в каком-то смысле противоположные друг другу. Первые — это те, кто утверждает, будто бы они, условно говоря, пишут (рисуют, лепят, сооружают, играют, поют, снимают) исключительно «для себя». Вторые это те, которые — «для всех».

Это сущие цветочки по сравнению с прозвучавшими заявлениями о том, что Москве еще предстоит решить историческую проблему и объединить разделенный русский народ. Тот, кто произносил это, или не знал, или не смущался тем, что практически дословно цитирует Гитлера. Другой участник дискуссии вполне всерьез говорил, что России следует задуматься, какую политику проводить на территориях, которые будут присоединены в будущем.