публикация:
Стенгазета
Текст: Александр Омолоев
В 18:00 на рынке во Вроцлаве находят труп, завёрнутый в бычью шкуру и подписанный калёным железом как «выродок». Расследовать убийство назначают Хелену (Малгожата Кожуховска), которая работает стремительно и эффективно, но отчего-то порой плачет и прикладывает к виску пистолет.
Ровно через день количество тел с характерными подписями увеличивается, и в подмогу Хелене присылают следовательницу из Варшавы (Дарья Видавска). Вместе они понимают, что маньяк позаимствовал идею у императора Фридриха II, который пытался избавить Вроцлав (тогда ещё Бреслау) от пороков через систематические казни. О чём женщины не догадываются, так это о способах, которыми людей будут выносить из фильма — и о которых после просмотра даже вспоминать больно.
Советовать кому-то «Язвы Бреслау» — это как рекомендовать молот для укладки рельс. То есть вещь, конечно, внушительная и крайне действенная, но только вам её, наверное, не надо. Потому что даже те, кто равнодушно смотрит хорроры вроде «Техасской резни бензопилой» и «Хостела», на десятой минуте этого фильма заёрзают, а к концу, вполне вероятно, убегут от экрана, зажав рот ладошкой.
При этом «Язвы Бреслау», строго говоря, нельзя назвать хоррором. Сперва фильм выглядит как ремейк «Семи», но предельно жёсткий: польский режиссёр Патрик Вега зверствует так, что и Финчер опешил бы. Людей тут не только зашивают в шкуры, но и заживо сжигают, вырезают им голосовые связки, разрывают лошадьми. Снятые вдобавок ручной камерой, «Язвы Бреслау» не столько пугают, сколько вызывают тошноту — и в то же время восхищение от того, насколько изобретательно они сделаны.
Однако после того, как изуверства снимают защитные слои зрителей, фильм переходит к привычным рассуждениям о социальной несправедливости. И план содержания в «Язвах Бреслау» уступает плану выражения, потому что как и в своих предыдущих работах: «Питбуле», «Женщинах мафии», «Политике» — в этой Патрик Вега критикует деградацию людей при капитализме, но не сообщает ничего принципиально нового. Понятно, что всё зло от тех, кто готов ради денег и карьеры на любую низость. Но в фильме выясняется, что только такие люди встречались серийному убийце и испортили ему жизнь — и так очеловечивать маньяка всё-таки грубовато.
С другой стороны, наши ожидания — наши проблемы, тогда как фильмы Патрика Веги бьют кассовые рекорды на родине, в Польше, а теперь через Netflix добрались до аудитории всего мира. И такой успех легко понять: «Язвы Бреслау» ко всему прочему выглядят свежо благодаря региональному колориту — с прокурором-алкоголиком, следователем в кепке с острым козырьком, людьми, которых заставляют работать по 14 часов в день и носить подгузники. Но фильм выбирается за пределы конкретного места из-за бессилия перед социальными язвами, ярости, жестокости. Обречён не Бреслау, который веками не может избавиться от этого, обречено общество, в котором возможен Бреслау — вот что имеется тут в виду.
Дополнительно:
Патрик Вега — самый успешный из современных польских режиссёров. Он снял четыре из шести самых кассовых фильмов страны: «Питбуль. Опасные женщины», «Ботокс», «Женщин мафии» и «Политику» — каждый из которых по итогам проката преодолел в Польше отметку в два миллиона проданных билетов.
Все фильмы Веги в Польше считаются скандальными из-за подробного показа секса и насилия, а также остросоциальными. Так «Политика», которую режиссёр снял после «Язв Бреслау», вдохновлена реальными событиями, из-за чего на Вегу, по его словам, оказывали давление, чтобы отложить выход фильма.
