12.07.2018 | Нешкольная история

Насильственное переселение народов – наша общая беда. Часть 1

история семьи немцев Поволжья

Автор: Артур Шагинян. На момент написания работы ученик 9 класса школы №51, г.Астрахань. Научные руководители: О.А.Князева, И.Д.Шагинян. 3-я премия IV Всероссийского конкурса «Человек в истории. Россия – ХХ век», Международный Мемориал

Моя семья очень интересна тем, что она многонациональная.

Мама – Ирма Давидовна, немка, папа – Гамлет Енокович, армянин, брат Сергей женат на азербайджанке.

Но меня всегда притягивала история немцев Поволжья.

С героями моего повествования меня связывают самые яркие чувства. Это мои прадедушка, дедушка и мама.

Три совершенно разных человека, три судьбы, но одна эпоха, одна страна.

«Богато, весело живем

под сталинской звездою»

Приведенные слова – строка из стихотворения поволжского немца-колхозника Якова Гайля, которые он посвятил двадцатипятилетию своей республики. Увы, это оптимистическое заявление, отдавшее дань времени, оказалась весьма далеким от подлинной жизни Республики немцев Поволжья.

По иронии судьбы период, когда поволжские немцы имели свою государственность, стал заключительным и наиболее драматичным в 177-летней истории их проживания на берегах великой российской реки. Депортация 1941 года положила конец существованию поволжских немцев как самобытной этнической группы.

Летом 41-го крупные неудачи на фронте, приближение германских войск к Волге, а также поступавшие в Москву сообщения об «антисоветских», «фашистских» высказываниях отдельных граждан АССР НП предрешили ее судьбу. Советское руководство приняло решение о ликвидации республики и переселении ее граждан немецкой национальности в восточные районы страны.

Печально известный Указ Президиума Верховного Совета СССР от 28 августа 1941 г. появился задним числом и был призван придать хоть сколько-нибудь «законный» характер беззаконной акции выселения целого народа. Депортация было осуществлена с 3 по 20 сентября по заранее разработанному плану.

Победоносные войны с Турцией в конце ХVIII века значительно расширили территорию России на юге Украины, где население было очень малочисленным. Чтобы освоить эти земли, Екатерина II издала Манифест от 22 июля 1763 г., в котором иностранные граждане приглашались для населения в Россию.

Что интересно, важнейшие положения этого манифеста гласили о том, что всем иностранцам дозволялось въезжать в империю и селиться где кто пожелает. Они освобождались от различных податей. Кто селился в необжитых землях, освобождались от налогов на срок до 30 лет, в других областях на срок от 5 до 10 лет и другие привилегии.

Манифест Александра I от 20 февраля 1804 года особо выделял «переселенцев», которые могли «служить образцом в крестьянском деле и в ремесле ...»

В так называемой Всемилостивейшей Привилегии Павла I от 6 сентября 1800 г. менонитам определялись дополнительные права: освобождение от военной и гражданской службы на все времена, освобождение от присяги перед судом, свобода ремесла и др.

Что же явилось причиной эмиграции немцев?

Прежде всего, политическое угнетение иностранными и собственными правителями; солдатчина и подати своим князьям и чужим властям (например, продажа солдат в Америку); хозяйственная нужда и другие причины.

Чем больше я изучал источников, тем сильнее мучил меня вопрос:

Где же историческая Родина предков-эмигрантов моей мамы?

Именно из Гессена в 1763-1767 годах шла основная волна переселения на Волгу. Из Данцига и Западной Пруссии шло переселение менонитов (1789-1804 гг.), вместе с которыми селились так же католики и лютеране.

Из рассказа моего дедушки – Шрайбера Давида Давидовича я понял, что его семья католическая, а семья моей бабушки – Виктории Ивановны, лютеранская.

Прапрадедушка моего дедушки выходец из Баварской Швабии.

Просмотрев и изучив семейный архив, я обнаружил, что мой прадедушка Давид 2 родился в 1895 году в селе Гуссенбахе Краснокутского кантона в АССР НП. Родители прадедушки Давида 2 попали в переселение в 1812 году. А уже мой дедушка – Давид 3 родился в 1930 году в селе Константиновка Краснокутского района Саратовской области. Бабушка – Виктория Ивановна, родилась в 1929 году, я обнаружил в семейном архиве свидетельство о рождении. Само свидетельство о рождении выполнено на немецком и русском языке, что подтверждает, что они действительно родились в Республике немцев Поволжья.

В 1921-1922 годах и в 1932-1933 годах впервые за всю историю среди немцев России разразился голод. В результате мировой войны, гражданской войны и голода число немцев сократилось с 1.621.000 (1914 г.) до 1.238.500 (1924 г.).

В период гражданской войны в нашей семье тоже сложилось не все благополучно. Дедушку Давида 1 расстрелял белый офицер за то, что он передал Красной Армии лошадь с уздечкой.

Дедушка Давид 3 рассказывал мне, что в Давида 1 стреляли пять раз, но он все вставал и шел на белого офицера, затем его разрубили шашкой на куски. Прапрабабушка собрала его останки ночью и похоронила в Гуссенбахе. К сожалению, документы, подтверждающие данный факт не сохранились до наших дней. Все было потеряно во время депортации.

В ходе коллективизации и так называемого раскулачивания в 1929-1930 годах мужчины-колонисты в первую очередь были депортированы на Крайний Север и в Сибирь, откуда они ничего не могли сообщить о себе своим семьям.

Нашу семью раскулачивание не затронуло, вероятно, не подошли под соответствующую категорию. Дедушка Давид 2 работал директором маслосырзавода в Гуссенбахе, семья состояла из 8 человек, из них 6 детей. Из воспоминаний дедушки я узнал, что Давид 2 был очень честным, строгим, справедливым, жене своей говорил, что лучше умрет с голоду, но не позволит себе взять кусок сыра с завода.

Но его все равно обманывала его заместитель, очень добрая женщина. Встретит Давида 3 (моего дедушку) и скажет, чтобы приходил вечером к заводу. Она похищала сыр и отдавала моему дедушке. А матери говорила, бери, а то все вымрут как мухи. И действительно, голод никого не щадил.

По данным переписи населения 1926г. в Поволжье проживало лишь 379.630 немцев против 650.000 в 1914 году.

Страшный 1941 год перевернул всю историю, не стало Автономной республики немцев Поволжья. Началась депортация. Моему дедушке Давиду 3 в это время было 11 лет.

Из Гуссенбаха, где жила семья дедушки за одни сутки депортировали все село, кроме семьи дедушки. Так как Давид 2 работал директором завода, его семью пока не трогали, просто некому было передать завод. Депортация затронула их 25 октября 1941 г.

Мой дедушка рассказывал, что хотя ему было 11 лет, он хорошо помнит, как его соседей сажали в повозки с малыми детьми и увозили на железнодорожную станцию Урбах,оттуда их увозили в неизвестность.

Но вот настал день, когда рано утром всю семью разбудил стук в дверь. Представитель властей что-то тихо произнес отцу моего дедушки и ушел. Всем было ясно – надо собираться. С пожитками в 36 кг на человека они погрузились в повозку и отправились на станцию.

Дедушка вспоминает, что когда проезжали по улицам Гуссенбаха, то все дома были пусты, скот бродил по улицам, коровы надрывались от рева, некому их было подоить, кругом пустота, ни одного человека.

По переписи 1939 г. в Гуссенбахе проживало 7.137 человек.

Из воспоминаний дедушки я узнал следующее:

Когда его семья приехала на железнодорожную станцию Урбах, то их вместе с другими немецкими семьями разместили в вагоны для перевозки скота и в нечеловеческих условиях отправили в Сибирь.

Мужчин почему-то отделяли от семей. Но отца моего дедушки никто не трогал, проверяли документы, и он оставался с семьей. Дорога казалась такой длинной, страшный холод и голод мучил всех. Старики, дети и больные погибали, их даже не хоронили, выбрасывали из вагона, а в лучшем случае, на каком-либо полустанке, конвой проходил вдоль вагонов и выяснял, есть ли трупы и чтобы их выносили из вагонов. После такой процедуры поезд трогался, близкие не имели права хоронить своих детей, родных и близких. Поезд все дальше и дальше мчался в далекую неизвестную Сибирь.

Холод ощущался все заметнее, дети прижимались к взрослым, мама дедушки снимала с себя все теплые вещи и кутала дедушку и его брата-инвалида, но все равно было очень холодно.

Наконец, настал день, когда поезд остановился на железнодорожной станции Славгород Алтайского края. Поступила команда всем выйти из вагонов. В Алтайский край было переселено немцев из республики немцев Поволжья 91.000 человек.

Дедушка рассказал, что к каждой семье подходил представитель местных властей и выяснял, кто какую работу может выполнять. Очередь дошла и до семьи дедушки. Проверив документы, представитель указал на сани и дал какие-то распоряжения председателю колхоза с. Ново-Романовка Алтайского края отвезти к себе. От Славгорода до Ново-Романовки дорога была длинная, кругом заснеженная степь, кое-где красовались березовые околочки, но эту красоту никто не замечал, дедушка мечтал скорее добраться до места и погреться у печи.

До места добрались уже ночью, и председатель, фамилию его, к сожалению, не помнит, предложил переночевать в его землянке, а утром решить, что делать дальше. Извинился, что не сможет накормить, но горячий кипяток с корнем солодки даст.

Дедушка отметил, что такой ароматный, как тогда ему показалось, кипяток, он никогда не пил.

Рано утром отец дедушки всех разбудил, и они отправились с председателем вдоль землянок, только виднелись трубы на заснеженных крышах.

В этом спецпоселении должна была находиться семья моего дедушки.

Печатается с сокращениями

Продолжение следует

4 октября 2016 года Минюст РФ внес Международный Мемориал в реестр «некоммерческих организаций, выполняющих функцию иностранного агента».
Мы обжалуем это решение в суде