Летом пошли разговоры, что в городке Заволжск, находящемся в 15 км от нашей деревни, замечено подозрительное оживление вокруг старых, еще в 80-е годы прошлого двадцатого века построенных шламонакопителей, то есть попросту двух больших прудов-отстойников у деревни Бредихино, куда прежде сливали отходы химического производства. Территория эта находится в 100 метрах от населенного пункта, и народ забеспокоился.
Шламонакопители сейчас запрещено использовать, но люди заметили: туда время от времени проезжают неизвестные цистерны и вроде что-то сливают в пруды. Жители не смогли самостоятельно отследить, кто именно ввозит на территорию неизвестно что. Записать номера, вызвать милицию, окружить машины толпой, потребовать предъявления маршрутного листа казалось слишком опасным и сложным для пожилых активистов. Потом выпал снег, дорогу занесло, ездить к прудам перестали, но когда на сайте местной администрации появилось сообщение о проведении публичных слушаний о подтверждении назначения некоего земельного участка, народ встрепенулся. Хотя то, что участок может быть использован «для утилизации отходов химического производства», в объявлении было благоразумно опущено, этот пункт для района давно больной.
Своим существованием город Заволжск обязан развитию химической промышленности. В пятидесятые годы советская большая химия широко шагнула в регион, традиционно занятый химическим производством. Первые опыты фабричного производства соляной кислоты начаты на этом месте в конце XIX века, перед Первой мировой войной был построен Заволжский химический завод (ЗХЗ), в советское время довольно крупный, а в постсоветское — распавшийся на несколько отдельных ООО и ЗАО, после череды банкротств в основном занявшихся торговлей и управлением. Пожалуй, единственной радостью от почти умершего завода, прежде обеспечивающего население работой, стала надежда на улучшение экологической обстановки.
Теперь и рыба в реках появится, и ягоды в полях, радостно мечтали местные жители, среди которых все больше становилось людей пенсионного возраста. А главное — будет чистый воздух, и угрозы здоровью детей и взрослых уйдут. Но не тут то было.
Одна из компаний, появившихся после распада завода, ЗАО «Стройхимматериалы», филиал одноименной компании в Санкт-Петербурге, в видах своей уставной деятельности на одном из первых мест заявила хранение и переработку токсичных отходов. Еще в семидесятые годы на территории ЗХЗ построен «Опытно-промышленный комплекс по закачке промышленных стоков в подземные горизонты». В 1993 году этот комплекс разрешили использовать, и с 1997 года туда закачивали разного рода опасные вещества. Представители компании считали, что это стало благом для всех. Для них самих точно — потому что, сидя в Петербурге, они стали получать большую прибыль, продавая право на захоронение отходов химическим предприятиям страны. До 2010 года в те самые подземные горизонты было закачено: 3990 тонн шлама нефтеотделительных установок; 250 тонн отработанной серной кислоты; жидких химических отходов 2768 тонн, отработанной серной кислоты 9,5 тонн, галогенсодержащих растворителей — 20 тонн, отходов состава, применяемого при изготовлении продуктов питания — 9,036 тонны, отходов с остатками этиленгликоля — 33,501 тонны; отработанной аккумуляторной кислоты — 20 тонн; отработанной аккумуляторной серной кислоты — 6,3 тонны, остатков этиленгликоля — 2,6 тонны, отработанной серной кислоты — 13,6 тонны, эмульсионных смесей для шлифовки металлов в количестве — 3,1 тонны; аммиачной воды — 9,728 тонны. Все указанные отходы относятся к 1-4 классу опасности.
Однако жители считали иначе. И в 2011 году героический прокурор Заволжского района Роман Геннадьевич Астафьев, действующий «в интересах неопределенного круга лиц», то есть всего города, подал в суд на компанию, по его мнению, загрязнявшую земли населенного пункта вредными веществами. И суд выиграл. Судья принял в расчет, «что четыреххлористый углерод, которого ответчик только за первую половину 2010 года разместил в глубокие горизонты в количестве 922,05 тонны, ядовит при вдыхании паров, попадании внутрь через желудочно- кишечный тракт или всасывании через кожные покровы и слизистые оболочки. Разрушает озоновый слой и отнесен к запрещенным продуктам в соответствии с дополнениями к Монреальскому протоколу (1987). Он обладает наркотическим действием, поражает центральную нервную систему. Поступление его в организм в больших дозах вызывает тяжелые дистрофические изменения в печени, почках, сердце и других органах».
Как ни протестовала компания, обвинявшая прокурора в превышении полномочий, а судью в некомпетентности в вопросах экологической безопасности, как ни доказывала, что все не так страшно и что из «глубоких горизонтов», где находится хранилище отходов диаметром в 12 км, никакая вредная пакость наружу не вырвется, предоставление услуг по хранению опасных веществ им было запрещено. И наличие лицензии «на продолжение деятельности по захоронению в глубокие горизонты ещё на 25 лет» опасных веществ не помогло. Область в то время развивала туристическое направление, на берегах Волги появились турбазы и дачи, рисковать экологической безопасностью казалось неперспективно.
Впрочем, компания не прекратила свою деятельность, в 2016 году прокуратура Заволжского района в очередной раз возбудила дело о незаконном захоронении отходов, и в очередной раз районный суд запретил ЗАО «Стройхимматериалы» их закачку.
Этим летом в районе появился новый руководитель — Денис Петров. Сам Петров говорит о себе, что он — «ленинградец с костромскими корнями», состоит в Казачьей партии России, питерское отделение которой его очень поддерживало на выборах, и что его профессиональная деятельность связана со сферой экологической безопасности. Наиболее ушлые активисты нашли ссылки на то, как он «еще в 2014 году, будучи сотрудником питерского отдела Росприроднадзора, предлагал вывозить токсичные отходы на полигон в Ивановскую область»,
сообщали местные СМИ. А в петиции, направленной 1 февраля по всем адресам — от Заволжской администрации до президента России, прямо утверждается, что «Назначение (Дениса Петрова — прим. ред.) было пролоббировано питерской фирмой «Стройхимматериалы», владеющей в том числе глубинной скважиной Заволжского химзавода, куда до недавнего времени закачивались опасные отходы химпроизводств. По решению суда в октябре прошлого года скважину закрыли, несмотря на усилия нового главы по ее сохранению в рабочем состоянии».
И вот еще одно «совпадение»: в новом году в администрацию с просьбой о подтверждении использования участка для могильника обратилась ООО «Заволжский химический завод органического синтеза» — другая компания,
рожденная в результате процедуры банкротства из чрева того же Заволжского химзавода.
Денис Петров считает, что жителям опасаться нечего: речь идет о небольших объемах, каких-то двух-трех десятках тонн в год, к тому же ООО «Заволжский химический завод органического синтеза» просит всего-навсего «условного разрешения на использование данного земельного участка» в 44 990 квадратных метров, купленных им в прошлом году, в качестве полигона для отходов. Лицензию на эксплуатацию полигона еще только предстоит получить. Для чего и потребовалось провести публичные слушания — по новым правилам, без этого нельзя изменить код использования земли на разрешающий утилизацию отходов химического производства
Но узнав, что по этой лицензии собственник получает разрешение на «размещение, хранение, захоронение, утилизацию, накопление… медицинских отходов, биологических отходов, радиоактивных отходов», жители Заволжска забеспокоились и подняли волну негодования.
С утра в назначенный для публичных слушаний день ничего не подозревавший глава района Денис Петров был вызван телефонным звонком к зданию районной администрации, где собралась толпа народа, страстно мечтавшего принять участие в публичном обсуждении.
Чиновник предпринял было попытку перенести слушания на другой день, под предлогом того, что собравшиеся не поместятся в актовый зал, но поскольку люди специально приехали из разных углов области, а некоторые даже и из Москвы, они потребовали немедленно найти здание подходящего размера. И через три часа в Доме культуры (символично расположенном в бывшем особняке фабрикантов Бурнавеых-Курочкиных, заложивших химзавод в его основе) сразу стало жарко. Попытки главного инженера и директора завода объяснить собравшимся, что никакого вреда от проекта нет, одна сплошная польза, встречали дружный отпор.
Местные газеты вели прямой репортаж в онлайне, и такой дружной поддержки прессы не знала еще ни одна заволжская инициатива.
Гражданский протест вылился в гражданский энтузиазм — когда собравшиеся потребовали досрочных перевыборов главы администрации, начальство пошло на попятную. «Я не ожидал, что явится столько много народа, тем более приезжих, которые к Заволжскому району имеют опосредованное отношение, — сказал Денис Петров с очевидным раздражением, относящимся к приезжим собственникам домов. — Да, народ против. Я не буду принимать решение об изменении условного разрешения на использование данного земельного участка. Будем искать консенсус в данной ситуации. Но мне бы не хотелось, чтобы такие мероприятия становились механизмом сведения счетов или решения личных проблем».
Намекая на личные счеты как причину столь бурной реакции, глава района уверен, что сама по себе ситуация не дает повода для беспокойства: «Производители предполагают размещать здесь около 8 тонн малоопасных для окружающей среды отходов в год. Я интересовался — это должны быть 4 или 5 видов отходов, начиная от обычного смета и заканчивая компонентами красителей. Каждый раз после сливов шламонакопитель будет закрываться глиняным замком. Этот объект необходим, потому что в противном случае завод будет вынужден приостановить свое производство. Касательно слухов о том, что туда уже ездят машины, могу пояснить, что эти машины откачивают осадочную воду, чтобы не разрушалась та же дамба».
Но люди не верят ни главе, ни представителям завода — размеры участка и старых могильников позволяют предположить, что доходный бизнес по сливу чужих отходов продолжится. Им кажется подозрительной внезапная поддержка властью коммерсантов (а что делать, денег то нет в районе, а завод хоть кого-то обеспечивает работой и платит налоги, объясняет начальство). Еще больше тревожат якобы участившиеся случаи онкозаболеваний в регионе — точную статистику пока не нашли, но собравшиеся на слушания жители утверждали, что область и, в частности, Заволжский район — в числе самых токсичных по онкологии, а одна из активисток угрожала, что привезет «автобус больных детей, чтобы вы им в глаза посмотрели». Раздражает и отсутствие у начальников, как правило, присылаемых по партийным спискам из других регионов, понимания местных проблем.
Теперь в Заволжске ждут специального визита и.о губернатора Ивановской области — размер проблемы позволяют считать ее областной, а если принять во внимание, что Заволжск находится на границе с Костромской областью и всего в 15 км от федерального Государственного мемориального и природного музея-заповедника драматурга Островского, то и межобластной, и общегосударственной.
Народные артисты и представители интеллигенции уже пишут обращение к Владимиру Путину, вмешательство которого они считают единственным залогом успеха — но местные жители, многие из которых уже устали бояться и покоряться, больше рассчитывают на себя и на свои силы. «Вся борьба впереди, главное не расслабляться!» – пишут они на городском форуме.
Никаких доказательств того, что жизнь и безопасность местного населения важна для пришлых коммерсантов или чиновников без корней, у народа нет. И постепенно приходит понимание, что ждать милостей не от кого, и что только сами люди могут выбрать ответственных представителей, и что контролировать их решения тоже надо самим.
Источник:
"Газета.ру", 4.02.2018,
