11.05.2017 | Нешкольная история

Дело о «контрреволюционной группе». Часть 1

Почему эти люди вообще были арестованы?

Автор: Анна Аксютичева, на момент написания работы ученица 10 класса Кировского лицея, г. Киров, Калужская область. Научный руководитель Елена Викторовна Блохина. 3-я премия XVII Всероссийского конкурса «Человек в истории. Россия – ХХ век», Международный Мемориал

Впервые мы услышали о «контрреволюционной группе», якобы действовавшей в Кировском районе в 1930-е годы, когда занимались изучением истории кировских храмов. Но кто входил в состав группы, в чем состояла ее деятельность, да и существовала ли она на самом деле – тогда на эти вопросы никто не мог ответить.

Наше исследование началось с изучения четырехтомной Книги памяти репрессированных калужан «Из бездны небытия» (Калуга, 1993–2003), где мы нашли имена репрессированных священнослужителей Кировского района.

Изучение уголовных дел позволило установить имена кировчан, обвиненных в контрреволюционной деятельности в составе контрреволюционной группы в 1937 году. Список состоял из 15 человек, среди них 6 «служителей культа» и 9 представителей светских занятий. В отношении всех военным трибуналом Московского военного округа от 26 января 1956 года делопроизводство было прекращено за отсутствием состава преступления. Казалось бы, ответ очевиден: никакой контрреволюционной группы не было, как и не было вообще никакой контрреволюционной деятельности. Но у родственников, с которыми мы общались, остались невыясненными вопросы: почему вообще член их семьи был репрессирован? что объединяет всех этих людей? как велось следствие, в результате которого были наказаны безвинные люди? В своей работе мы попробуем ответить на эти вопросы.

Наше исследование основано на материалах архивных уголовных дел УФСБ по Калужской области, печатных изданиях и ресурсах интернета, а также свидетельствах очевидцев (рассказ А.Н. Блохина, родственника одного из обвиненных, записанный его матерью). Главным источником послужило уголовное дело П 4936 УФСБ по Калужской области.

Так как живы родственники свидетелей, давших показания против репрессированных, мы не будем указывать фамилии, а обозначим их Свидетель 1, Свидетель 2… Всего в деле представлены протоколы допросов 12 свидетелей.

Дело № 122224 было начато 13 октября 1937 года, и уже 29 ноября 1937 года, рассмотрев имеющийся материал, оперуполномоченный УГБ Кировского Р/О НКВД вынес обвинительное заключение, написанное на четырех страницах. Получается, всего за месяц с небольшим была решена участь пятнадцати человек.

Из обвинительного заключения: «Будучи контрреволюционно настроенными и сильно религиозно убежденными, под руководством попа Агеева, Красина, Титова и Булгакова организовались в контрреволюционную группу и на протяжении ряда лет проводили активную контрреволюционную работу, собираясь на квартирах, где между собой вели разговоры контрреволюционного и пораженческого характера, кроме того, систематически группами и каждый в отдельности обрабатывали население в контрреволюционном направлении, распространяли провокационные, клеветнические и контрреволюционные слухи, направленные на подрыв мощи Советского Союза.

Среди населения открыто высказывали свое недовольство существующим строем, советской властью и по адресу руководителей партии и правительства высказывали террористические намерения».

Суть термина «контрреволюция» определил УК РСФСР от 1926 года в ст. 58.1: «Контрреволюционным признается всякое действие, направленное к свержению, подрыву или ослаблению власти рабоче-крестьянских советов и правительств Союза ССР, союзных и автономных республик или к подрыву или ослаблению внешней безопасности Союза ССР и основных хозяйственных, политических и национальных завоеваний пролетарской революции».

Получается, что группа лиц в течение «ряда лет», по определенному плану, постоянно вела работу по подрыву советской власти путем подстрекательства и порочащей лжи, планируя физическое насилие и уничтожение членов правительства. Значит, в уголовном деле должны быть представлены доказательства такой деятельности?

По мнению следствия, одна из причин объединения участников группы – «сильная религиозная убежденность».

Действительно, по материалам следствия, из пятнадцати членов группы шесть были «служителями культа»: Агеев Алексей Иосифович – поп кладбищенской церкви, Красин Петр Ильич, Булгаков Александр Михайлович, Титов Иван Васильевич, Маркин Николай Тимофеевич, Вертоградов Николай Васильевич.

На момент ареста А.И. Агеев, П.И. Красин, Н.Т. Титов оставались попами, А. М. Булгаков – дьяконом. Н.Т. Маркин был сторожем при Кировском лесоучастке, а Н.В. Вертоградов – до 1932 года служитель религиозного культа, на момент ареста являлся счетоводом-кассиром лесоучастка города Кирова.

9 членов группы – представители светских профессий: Шляхтин Стефан Андреевич – рабочий Кировского чугунолитейного завода; Шляхтин Алексей Дмитриевич – чернорабочий Кировского чугунолитейного завода; Иванов Василий Иванович – колбасник, член артели инвалидов; Коровкин Михаил Васильевич – бухгалтер Фаянсового завода; Сошников Сергей Иванович – купец, имел собственную бараночную; Дианкин Григорий Григорьевич – заведующий магазином «Союзпушнина»; Суровцев Петр Кузьмич – счетовод в системе заготовки зерна; Блохин Афанасий Петрович – рабочий Кировского чугунолитейного завода; Кузин Иван Прохорович – возчик по вольному найму.

Предположим, что все они были верующими людьми и объединялись вокруг церкви по своим религиозным убеждениям.

Имеющиеся в деле справки Кировского народного совета Западной области дают следующие сведения: «Блохин по своему религиозному убеждению всегда состоял в церковных советах, являлся хорошим приверженцем религии». В 1926 году был организатором восстания женщин против закрытия церкви. «Шляхтины вся семья – хорошие защитники церковного культа», «Коровкин – авторитетный человек среди служителей культа и верующих, состоял в церковном совете», «Сошников – злостный церковный приспешник, член церковной двадцатки». По показаниям одного из свидетелей, в 1926 году, во время закрытия церкви в Кирове, было организовано «контрреволюционное выступление». Его активными участниками были М.В. Коровкин, В.И. Иванов, Степан и Алексий Шляхтины, которые требовали не закрывать церковь. В адрес властей высказывали угрозы. После подавления выступления милицией вышеперечисленные лица стали проводить сборы денег на открытие церкви на кладбище.

Обратим внимание на следующий пункт обвинения: «проводили активную контрреволюционную работу, собираясь на квартирах».

В материалах дела упоминаются две квартиры: священника Булгакова и дом Сошникова. Во время допроса священник Красин не отрицает присутствия на квартирах и объясняет это тем, что служил молебны. Объяснимо присутствие на квартирах и родственными связями: Блохин был зятем священника Агеева, священник Красин – тесть Вертоградова, Маркин долгое время снимал квартиру у Кузина. Но тесное знакомство членов предполагаемой группы опровергают протоколы допросов подозреваемых. Ответы на вопрос: «Круг Ваших знакомых?» не дают ни одного совпадения, чтобы во время допросов подозреваемых были названы все указанные члены группы.

Таким образом, неубедительно звучат доводы следствия о связи между подозреваемыми на основе религиозных убеждений и о тесном знакомстве между подозреваемыми вообще.

Продолжение следует

4 октября 2016 года Минюст РФ внес Международный Мемориал в реестр «некоммерческих организаций, выполняющих функцию иностранного агента».
Мы обжалуем это решение в суде.