20.04.2017 | Нешкольная история

И напоследок попросил не осуждать… Часть 2

Фронтовая жизнь Николая Федоровича Телешева

Авторы: Ирина Корнеева, Артем Чилингаров, на момент написания работы ученики 10 и 11 класса школы № 129, гимназии № 4, г. Волгоград. Научный руководитель Наталья Александровна Карюкина. 3-я премия XVII Всероссийского конкурса «Человек в истории. Россия – ХХ век», Международный Мемориал

Немецкие лагеря для военнопленных делились на 5 категорий: сборные пункты (лагеря), пересыльные лагеря («Дулаг», нем. Dulag), постоянные лагеря («Шталаг», нем. Stalag), основные рабочие лагеря, малые рабочие лагеря.

Сборные пункты создавались в непосредственной близости к линии фронта или в районе проводимой операции. Здесь шло окончательное разоружение пленных, составлялись первые учетные документы («...обыскали, где взяли у меня 800 руб., бумажник с документами и сахар», – свидетельствует автор дневника).

Следующим этапом движения пленных был Дулаг – пересыльный лагерь, обычно располагавшийся вблизи железнодорожных узлов. По словам Телешева, пленных в течение 8 дней, собрав до 10 тыс. человек, вели в Миллерово (станция в Ростовской области), где находился лагерь военнопленных. В пути пленных не кормили: «если один пленный побежит за куском хлеба, выносимые жителями села, то его убивают совместно с жительницей; если пить воду – то же самое». На всех немцы предлагали одно ведро воды у колодца. Во время привала у реки, в попытавшихся напиться конвоир стал стрелять: «больше чем 300 человек он расстрелял, а остальных вернули».

В Миллерово были организованы несколько лагерей. Лагеря были на территории хлебозавода, школы № 5, кирпичного завода. Самым крупным и страшным был лагерь в районе ДСХТ – Дулаг 125, или «Миллеровская яма», располагавшийся в отлогой речной долине. В огромную котловину, обнесенную колючей проволокой и наблюдательными вышками, сгоняли тысячами пленных бойцов и командиров Красной Армии со всего Юго-Западного фронта.

Нечеловеческие условия содержания («...кормили нас один раз в сутки. Что давали? Воды по кружке кипяченой, где попадалась рож, наполовину сгорелая и то два три зерна попадется то хорошо, а иной раз не было ничего») стали причиной многочисленных смертей.

Автор дневника пишет: «по утрам лежали сотни трупов умерших с голоду». С умирающих снимали одежду, «раздевали наголо», чтобы обменять ее на продукты «ввиду голода – было воровство, убивание друг друга».

Телешев описывает положение евреев в лагере. Их кормили и вовсе через день, не брали на работу, содержали отдельно. Автора дневника больше всего поразило, что там находились «старики и дети, женщины и мужчины от 80-летнего возраста до грудного ребенка. Режим один и тот же».

Документы Сталинградской областной комиссии по установлению и расследованию злодеяний немецко-фашистских захватчиков подтверждают правдивость рассказа Телешева. И это не только свидетельства советских военнопленных и мирных жителей, но и показания немецких и румынских солдат, оказавшихся в советском плену. Румынский военнопленный сержант на допросе рассказал, что питание в лагере состояло из 200–300 грамм хлеба и выдавалось один раз в день супу – воды наливали в котелок примерно на три пальца…

Единственным спасением Телешеву и его другу Селеверстову казалось попасть «в отправку в другой лагерь». Они не спали ночь, чтобы попасть на распределение «или на работу, или совсем в отправку в другой лагерь». Телешеву удалось «перебежать в сотню», несмотря на то, что «стал 101, но как то все прошло благополучно».

Он попал на работу на аэродром, там даже добыл хлеба. Вернувшись в лагерь − друга найти не смог. Судьба Александра Селеверстова нам неизвестна.

Остаться одному было страшно. Николай Федорович постоянно вспоминает о семье и родном доме: «…но я не мог никак ни на одну секунду забыть о них, всё время стоят в голове».

Вскоре он встретил двух своих односельчан – Василия Ивановича Иванова и Федора Ивановича Крымцева. Встреча стала радостным событием. Взрослые мужчины, имеющие своих взрослых детей, стали опекать Телешева, они вместе ходили на работу, добывали пищу. Через неделю часть военнопленных отправили в другой лагерь. Федор Иванович был болен и его не взяли: «и жалко, и вернуться нельзя».

На сайте ОБД «Мемориал» нам удалось найти обращение в Городищенский райвоенкомат Крымцевой Марии Федоровны, проживающей в х. Вертячий Городищенского района Сталинградской области (наверное, дочери), от 19.10.1946 г. с просьбой о розыске Крымцева Федора Ивановича, 1903 года рождения.

В анкете указано, что письменная связь прекратилась в июле 1942 года, то есть с началом Сталинградской битвы. В документе указан воинский адрес по последнему письму: 57 армия 1335 дивизия 123 стрелковый полк (57 армия в составе Сталинградского фронта сражалась рядом с 62-й армией), что можно рассматривать как доказательство, что речь идет именно о том Крымцеве, которого упоминает Телешев. К сожалению, оставшийся в Миллерово ослабший и больной Федор Иванович, скорее всего, погиб, потому что домой он не вернулся.

Эшелоном военнопленных перевезли на станцию Кантемировка (Воронежская область). На территории колхоза «Красный партизан» немцами был создан лагерь, в котором погибли 2200 военнопленных. Аналогичный лагерь находился в Первомайском совхозе, Радченского района, где содержалось до 1500 человек. Истощенных голодом военнопленных заставляли работать по 15–16 часов в сутки, при этом жестоко избивали. «Не обидно было когда бьет немец, но когда наш брат пробирется в полицаи ... начинает кричать, бить это значит выслуживали себе чин...» Телешев отмечает, что полицаями были и украинцы, и грузины, и татары, и русские. Именно полицаи, избивая «палками до полусмерти, после не оказывали никакой помощи».

1 сентября 1942 года (это первая дата, указанная в дневнике) Телешев с Ивановым оказались «в отправке» к итальянцам, «получили по 10 ударов от полицая и попали». Как и многие военнопленные, Телешев отмечает заметно лучшие условия содержания и более терпимое отношение итальянцев к пленным: «...кормили нас хорошо. Комендант лагеря приказал всем полицаям не трогать ни одного военнопленного, даже запрещал и пальцем ударить».

Во время полевых работ конвоиры сами предлагали жителям покормить военнопленных. Лагерь был небольшим – «всего 450 человек». А через две недели их вновь вернули в Кантемировку.

27 сентября всех военнопленных, разделив на «9 лагерей по 400–500 человек», отправили на строительство узкоколейки.

Летом–осенью 1942 года руками наших военнопленных была построена железная дорога, соединившая Острогожск и Каменку в обход Лисок. Вдоль строящейся «чугунки» располагались лагеря военнопленных: в райцентре Каменки (сразу два, по 5–6 тыс. человек в каждом), в поселке Тимирязева (бывшая Голопузовка), в острогожских селах Петренково, Ближней Полубянке и других. Самые тяжелые земляные и строительные работы выполняли военнопленные. Если кто отказывался работать, избивали до полусмерти. На дороге, по которой пленных гоняли на работу, местные жители клали картошку, свеклу. Когда голодные наклонялись за едой, их пристреливали на месте.

К началу зимы Телешев «совсем ослаб», – заболел дизентерией («кровяной понос»), но обращение в лазарет не спасало. «Не проходило ни одного часа что бы я не плакал… потому что вечеру ляжешь спать рядом с другом, а утром он уже мертв».

Вскоре Телешев уже не мог ходить, а Иванов должен был уйти «с отобранной сотней» в другой лагерь, Телешев попытался попасть в сотню, но его, «раздетого и больного», выгнали из строя. «В. И. ушел», уговоры, слезы, мольбы не расставаться не помогли. Встретиться Иванову и Телешеву не довелось.

Через несколько дней после ухода Иванова, Телешева и всех остальных военнопленных перевели в другой лагерь. Николаю Федоровичу вновь повезло встретить знакомого – Мишу. Хоть Телешева и признавали больным, но от работы не освобождали.

«И мы с Мишей решили жить или умереть, но больше в этих лагерях не жить». Телешев и Михаил предприняли неудачную попытку побега. Их заметила охрана, избила и снова загнала в лагерь.

Вскоре советские самолеты стали бомбить немецкие продовольственные склады, находившиеся недалеко от лагеря. Пленные надеялись разбежаться, если бомба упадет на лагерь, «но ни одна ни попала». А пленных загрузили в вагоны и перевезли в другой лагерь.

На новом месте Телешев был вновь избит: «я совсем без памяти». А проснувшись утром, обнаружил, что тех, кто мог ходить, немцы угнали дальше. В тот же день, 23 декабря 1943 года, село было освобождено Красной армией.

Окончание следует

4 октября 2016 года Минюст РФ внес Международный Мемориал в реестр «некоммерческих организаций, выполняющих функцию иностранного агента».
Мы обжалуем это решение в суде.