С явной агрессией со стороны участников околоцерковного движения «Сорок сороков» сталкивались жители, протестующие против строительства церквей в парковых зонах. Одна из таких историй произошла летом в парке «Торфянка». Небольшой заповедник в тихом уголке Москвы наводнили приезжие молодцы из Подмосковья, Рязани, Владимира (московских участников, видимо, не хватило), которые вели себя так враждебно по отношению к местным жителям («язычники», «храмофобы» и «бесы» — самые мягкие из ругательств, которыми они осыпали собравшихся, а до серьезных потасовок не доходило только благодаря неусыпному надзору полиции), что настроили против себя даже тех, кто изначально был лоялен к стройке.
В общем и целом Московский патриархат придерживался в прошедшем году уже привычной тактики — пытался укрепить завоеванные в обществе позиции и боролся за новые рубежи. В частности, продолжались разборки с культурой. Вышеупомянутый Энтео позволил себе лишнего: совершил налет на выставку в «Манеже», испортив несколько работ из госфонда известного советского скульптора Вадима Сидура. То есть покусился на святое: не на произведения какого-нибудь сомнительного представителя «так называемого актуального искусства», а на мнение государства, которое сочло эти произведения достойными хранения. А тут еще дружное возмущение музейного сообщества. В результате 10 суток ареста и уголовное дело с перспективой выплаты компенсации — впервые за все время похожих эксцессов.
Это, пожалуй, одна из немногих удач РПЦ в прошедшем году. Пик взаимного притяжения церкви и власти явно пройден, идет обратная волна, и нагнетание агрессии, возможно, такая неловкая попытка сопротивления — мы еще о-го-го и всем вам покажем!
«Ряд» — как было сказано в одном из пресс-релизов — «российских деятелей культуры», каковых деятелей я не хочу здесь называть из исключительно санитарно-гигиенических соображений, обратились к правительству и мэрии Москвы с просьбой вернуть памятник Феликсу Дзержинскому на Лубянскую площадь в Москве.
Помните анекдот про двух приятелей, один из которых рассказывал другому о том, как он устроился на работу пожарным. «В целом я доволен! — говорил он. — Зарплата не очень большая, но по сравнению с предыдущей вполне нормальная. Обмундирование хорошее. Коллектив дружный. Начальство не вредное. Столовая вполне приличная. Одна только беда. Если вдруг где, не дай бог, пожар, то хоть увольняйся!»