Событием, определившим настроение на всю минувшую неделю, стали похороны Бориса Немцова и прощальная панихида, длившаяся четыре часа, за которые проститься с Немцовым не смогла и половина желающих. Стоя два с половиной часа в очереди, чтобы возложить цветы к гробу застреленного в спину лидера оппозиции, я о многом успел подумать. О том, например, что в последнее время все чаще приходится испытывать острое чувство стыда за свою страну. Благодаря Немцову и тому, что он делал, это чувство не перерастало в глубокую депрессию, а стыд не сменялся безысходностью.
Прощание проходило в Сахаровском центре. Том самом, который с начала года пытается оспорить в суде свое включение в реестр иностранных агентов. И в среду, на следующий день после процедуры прощания, состоялось очередное судебное заседание. В ходе которого мне пришлось объяснять судье, что сотрудники музея имени Сахарова не писали заранее участникам обсуждений и дискуссий тексты, которые те должны были произносить. И никто не пытался согласовать заранее то, что будет говорить тот или иной участник в ходе дискуссии. Суд не закончен, очередное заседание состоится 11 марта.
Почему Сахаровский центр так упорно сопротивляется присвоению ему статуса иностранного агента? Хотя бы потому, что, имея этот статус, он не сможет проводить никаких мероприятий для детей и подростков, никаких школьных экскурсий. Действительно, зачем детям знать о сталинских репрессиях и правозащитном движении? Вот и «Пермь-36» из музея политических репрессий переформатируется в музей работников ГУЛАГа – борцов с врагами народа и предателями Родины. Первая выставка в обновленном музее будет посвящена средствам охраны и техническим средствам содержания заключенных.
А еще – и это тоже новость последней недели – в России появится сеть президентских лицеев, где детей будут углубленно учить точным наукам и любви к Родине. Всего таких лицеев предполагается открыть девять – по одному на федеральный округ.
В первую неделю весны обострилась не только забота о морально-патриотическом облике подрастающего поколения, но и религиозные чувства верующих. Оскорбить их в период Великого поста и весеннего авитаминоза ничего не стоит. И вот, сразу две театральные постановки стали предметом разбирательства. Митрополита Новосибирского и Бердского Тихона оскорбила опера «Тангейзер», где использовался образ Христа, а чувства священника Свято-Михайловского собора Ижевской епархии РПЦ Андрианова В.В. оскорбил поставленный в Ижевске спектакль «Метель». Особенно оскорбил священника использовавшийся в реквизите нательный крест, который имел «гипертрофированный и уродливый вид».
Читая все это, испытываешь гадливую неловкость и стыд от того, что все это происходит в твоей стране. И когда Максим Шевченко в эфире «Эха Москвы» обвиняет либералов в ненависти, он грешит против истины. Ненавидеть можно кого-то, кто на тебя похож. Нельзя же ненавидеть крыс и тараканов, змей и волосатых пауков, чей укус смертелен. Можно брезгливо отшатываться и испытывать муки совести от того, что в доме, где ты живешь, крысы и волосатые пауки чувствуют себя хозяевами.
И, возвращаясь к убийству Бориса Немцова, вина за это убийство, безусловно, лежит на Путине. Просто потому, что абсолютная власть подразумевает абсолютную ответственность. И на нем лежит ответственность за губернаторов-взяточников, которых Путин лично назначает. И за попов-мракобесов, которые троллят в судах российские театры. И за 23-процентную продовольственную инфляцию, официально зарегистрированную Росстатом. И за невыплату стипендий в российских ВУЗах. На нем лежит ответственность за жизнь Надежды Савченко, которая вынуждена была приостановить голодовку, чтобы не умереть.
За все это, как и за многое другое, рано или поздно отвечать придется. А пока Путин занят гораздо более приятным делом, он лично делит последний «финансовый пирожок» — Фонд национального благосостояния, доставшийся в наследство от Алексея Кудрина.
Источник:
"Ежедневный журнал", 6 марта 2015,
