25.07.2005 | Театр

Секс-шоп им. Н. В. Гоголя

Постановка «Ревизора» Нины Чусовой с Куценко в роли Хлестакова включила в себя пальцовку, шаурму, Версаче и прочее

Ну вот, Нина Чусова и сварганила очередной хит. Теперь уже в театре имени Моссовета. Нравится – не нравится, а билеты на него раскупать будут, как миленькие, тут и к гадалке не ходи. Осовремененный «Ревизор» с Гошей Куценко в роли Хлестакова – всякий скажет, что на это стоит посмотреть.

Первая реакция – это ответ на недавний отличный мхатовский «Лес», перенесенный Серебренниковым в советские 60-е годы. Вторая реакция такая же. Видели мы и осовремененного «Ревизора» - полтора года назад привозили из Латвии нежный и ностальгический спектакль Алвиса Херманиса, где все гоголевские перипетии были перенесены в заштатную столовку партхозактива маленького российского городка, и всех беззлобных толстяков, при встрече с питерской шпаной Хлестаковым размечтавшихся о лучшей жизни, было ужасно жалко. Но Чусова его в виду не имела, как и вообще ретро-стиль. Дело происходит в сегодняшней российской провинции, очень напоминающей криминализованную Москву 90-х. Россия – это многое объясняет.

Спектакль начинается с того, что под вой вьюги одетые в шубы и дубленки гоголевские чиновники ловят подо льдом рыбу. Городничий (Александр Яцко) в огромной лисьей шапке с хвостом говорит: «Я пригласил вас, господа…», а сзади, дрожа, ходит прислуга, разнося на подносе рюмки водки и постукивает валенками, переговариваясь с кем-то по рации, Держиморда в форме офицера милиции (любимый чусовский артист из РАМТа Александр Гришаев). Официальную власть в городе взяли уголовники, не оставляя своих привычек. Бойкие молодые шестерки Бобчинский с Добчинским вбегают на лыжах с известием о Хлестакове и, хлопоча, кто первый расскажет, норовят друг другу навалять.

Два питерских гопника, друганы Хлестаков  и Осип живут в чем-то типа нетопленного дома колхозника, где по обоям размазана кровь от прошлых разборок, транзистор играет «Яблоки на снегу», а помятая горничная обслуживает жильцов и по ночам. Куценко играет бритоголового веселого придурка, а ленкомовский  Константин Юшкевич в роли Осипа, наоборот – черноволос, небрит, мрачен, себе на уме и, увидев милиционера, живо делает «руки за голову».

Впрочем, это я больше рассказываю о том, что напридумывала Чусова, но пока актеры просто произносят всем знакомый текст в лихом современном антураже, смотреть скучно. Перелом происходит в классической сцене вранья – она действительно придумана и сыграна с размахом.

Так вот: подпаивание Хлестакова происходит не дома у Городничего, а, видимо, в главном местном ресторане – настоящем трехэтажном развлекательном центре, который весь горит надписями: казино, sex-shop, шаурма, а в ячейках разных этажей танцует молодежь, извивается стриптизерша, и переговариваются с картами в руках фрачные юноши. В ресторанном зале наяривает живой оркестр, на сцене задирает ножки кордебалет  в цилиндрах, по темным стенам мелькают узоры «светомузыки»,  за стеклянными столиками сидит вся местная криминальная шушера с красотками-женами в длинных декольтированных платьях. Аппетитная пышногрудая Анна Андреевна (Маргарита Шубина) является в золотом, а постоянно жующая жвачку блондинка Марья Антоновна (Лилия Волкова) – в серебряном мини. Видно, что всем тут рулит Городничий – тихо отдает указания челяди, все замечает и запоминает - от его коротких жестких взглядов шушера притихает. Яцко играет современного авторитета – эффектного криминализованного бизнесмена во власти – стройного, седоватого, в дорогих стильных костюмах, и неожиданной серьгой в ухе, но с развязной пластикой, распальцовками и вульгарным панибратством. Чусова придумала, что никаких глупостей, вроде «реплик в сторону» здесь не будет, и когда городничий, почувствовав в Хлестакове понятную ему уголовную закваску, говорит ему прямо в лицо: «Да, рассказывай, не знал, чем заплатить!», это никого не удивляет.

Пик вечера, конечно, когда Городничий командует: «Аммос – любимую!» и маленький ушастый судья (Андрей Смирнов) выходит к микрофону и затягивает «Уголок России – отчий дом», а все ему вторят. Потом уже идут танцы (Бобчинский и Добчинский в розовом и голубом зажигают), вялые разборки по поводу жен, и хлестаковское вранье у бара: «Статский советник» и «Турецкий гамбит»…  все это я написал… Семьсот у. е. арбуз…».

Дальше спектакль идет на спад. То есть, фантазия Нины Чусовой по-прежнему не знает удержу: жалобы жителей города выглядят как пьяный кошмар Хлестакова, где, например, унтер-офицерская вдова, которая сама себя высекла – садомазохистка в кожаных сапогах с плетью. Но все развивается только на вид энергично, а по существу – тухло, без огонька. Сцены с дамами вообще превращаются в какую-то однообразную пошлую вакханалию то в хлестаковской спальне среди вышитых тюфяков и подушек в духе Версаче, то в ванной, где герой по очереди оттрахивает истерическую нимфоманку-мамашу и идиотку-дочку. Осип уже рассовывает по карманам взятки, которые получил приятель-раздолбай и набивает барахлом клетчатые челноковские сумки. После отъезда героев прием Городничего по поводу будущей свадьбы дочери превращается в пресс-конференцию, без которой уже не обходится ни один осовремененный спектакль. Верхние этажи конструкции закрыты видами Петербурга с Медным всадником и Дворцовой площадью, а молодежь в бейсболках с камерами и фотоаппаратами толпится внизу и выкрикивает: «Степан Коробкин, телекомпания «Птица-Тройка»: А где теперь именитый гость?». Вбежавший с разоблачительным письмом почтмейстер скорее дает его снять прессе, пока журналистов привычно не выгоняет Держиморда.

Смешной момент возникает только в самом финале, когда, начав выяснять, кто же виноват во всеобщем заблуждении, банда скручивает и начинает бить Бобчинского и Добчинского, которые, вырываясь, валят один на другого. И в тот момент, когда шестерки на минуту освобождаются, все мгновенно выхватывают пистолеты и уставляют друг на друга. Тут в глубине зала и появляется новый ревизор.

Как выясняется, описывать смешные детали – это единственный способ рассказывать о новом произведении буйной фантазии Нины Чусовой, поскольку кроме этих деталей никакого внятного содержания в этом «Ревизоре» нет. А то, что гениальный текст способен лечь  на любой антураж, и раньше было известно. В любом случае, новая постановка явно лучше, чем последние чусовские опусы – бессмысленные «Сон в летнюю ночь» в Пушкинском театре и «Тартюф» в МХТ. На два с половиной часа действия примерно час – не скучно. В нынешнем тухлом сезоне и за это спасибо.

Источник: "Газета.ru", 20.05.2005,