Авторы
Мстительное чувство справедливости – не самое благородное, в большей мере архаическое, но очень часто приятное. Как говорится, радости полные штаны. Я это к тому, что американский Сенат принял «Акт Магнитского» с лишением в правах мерзких российских коррупционеров и мракобесов, и не сегодня-завтра президент Обама подпишет его и пустит в жизнь. А после этого неминуемо и Евросоюз закроет шлагбаум перед носом попавшихся российских чиновников. Символически этот акт хоть немного исправляет ситуацию оголтелой несправедливости и безнаказанности, которыми нагло пользуется путинская элита, без зазрения совести ворующая и загоняющая российское общество в угол.
Я бы только добавил в него по самое не могу имена депутатов и министров, сенаторов и губернаторов, в том числе и премьер-министра Медведева с президентом Путиным (у них у всех деньги на Западе, и деньги грязные), но на это американская система не пойдет. Потому что она приняла этот акт совсем даже не для нас, а для себя. А для себя она и так чуть-чуть перебрала идеалов, поставив под угрозу свои интересы. Хотя бы в том же транзите грузов в Афганистан. Ведь ссориться с Путиным американской политической системе совсем не хочется, и правы те, кто полагает, что, не начни Путин по Сирии ставить палки в колеса Западу, никакого «Акта Магнитского» не было бы вовсе.
Потому что это только прекраснодушные российские и прочие западники думают, что американская политика творится исходя из принципов прав человека, и, мол, поэтому американский политический класс решил наказать Путина и его присных.
Чтоб не нарушали права человека и не мучили русское общество. Увы, как не жалко разочаровывать тех, кто полагает, что американцы безудержные идеалисты, но это не так. Американцы – бескомпромиссные прагматики, и отчасти прав был Владимир Познер (на которого не совсем по делу наехал пару недель назад Владимир же Варфоломеев), утверждая, что «инициаторам этого акта совершенно безразлично не только то, что случилось с Магнитским, но и вообще положение с правами человека в России; они лишь зарабатывают политический капитал на этой вполне лицемерной игре, что подтверждается тем, в частности, что они и бровью никогда не повели на тяжелейшие случаи нарушения прав человека в других странах, в частности, в Китае».
Да, действительно, пример с Китаем не самый точный, за что тут же ухватился Варфоломеев. Но есть совершенно безукоризненные примеры: это давние друзья Америки – Саудовская Аравия и Бахрейн. Страны со страшными и мрачными диктатурами, ничем не лучше, чем Иран с Северной Кореей, ничем не лучше Египта Мубарака, с которым американцы дружили до последнего и сдали его только тогда, когда не сдать – полностью потерять лицо. И в Саудовской Аравии, и в Бахрейне злостно нарушаются базовые права человека, оппозиция практически отсутствует, мракобесие гуляет с открытой шеей, но американцы многое сделали для того, чтобы «арабская весна» не добралась до их закадычных друзей, потому что эти режимы полностью поддерживают интересы США.
Да, американцы, в общем и целом, выступают за демократизацию большинства стран – но идеализм здесь играет последнюю роль. Американская политическая система полагает, что демократическая страна будет менее опасна Америке, чем недемократическая. Демократическая страна может воевать с недемократической или менее демократической, как Великобритания с Аргентиной за Фолклендские (Мальвинские) острова, но в либеральном мире войн между демократическими государствами не предусмотрено. Поэтому Америка поддерживает демократические реформы там, где страна или режим настроен не очень проамерикански, но там, где режим согласен на всестороннее сотрудничество, как в Саудовской Аравии и Бахрейне, там интересы легко берут вверх над идеалами.
Можно ли согласиться с Познером, что политическим деятелям, инициировавшим «Акт Магнитского», совершенно наплевать на права человека и уровень демократии в России? Конечно, нет. Америка искренне полагает, что демократическая Россия будет менее опасна для мира и для той же Америки.
Более того, может быть и существуют оторванные от земли доброхоты, которым и интересы России не вполне чужды, но они, без сомнения, исключения, потому что американская политика – это прагматизм, очень легко прикрытый пушком прекраснодушной демократической риторики.
В самой Америке мракобесов, типа «Движения чаепития», или «чайников», как их зовут в просторечии, хоть пруд пруди. И у всех на устах те же лицемерные демократические басни. При этом республиканцы, самые главные правозащитники, так любят права человека, что насмерть стоят против того, чтобы хоть на цент поднять налоги для богатых. Неслучайно среди тех четырех сенаторов, которые голосовали против «Акта Магнитского», четыре демократа. Я их не то, чтобы одобряю (одобрять не могу, потому что до нутра российского чиновника иначе, как через карман, не добраться), но, скорее всего, понимаю: они просто честнее перед лицом тех же американских интересов.
Дело в том, что Америке совсем не нужны никакие революции в России, в том числе с демократическим душком, для нее и так Россия – один из источников нестабильности и неуверенности в мире. То есть источник нестабильности и неуверенности для американских интересов. Мирные, очень, очень постепенные реформы в Росси хотя бы не ставят под сомнение, что в стране с ржавыми ядерными ракетами не разыграется битва за место сумасшедшего у руля и в том числе за нервную ядерную кнопку. «Акт Магнитского» – это как бы предупреждение сумасшедшему: пойди, прими лекарство, больной ты совсем никакой. Нельзя зарываться так, чтобы это было видно всем, это опасно, в том числе для нас. Воруй, но в меру, идиот. Это даже, скорее, акт недоумения, чем Магнитского. То есть покрутили пальцем у виска, как бы поставили на вид. Но любая непредсказуемая революция будет еще большим источником дополнительной нестабильности. Америка совершенно не хочет рисковать, место России где-то далеко за Саудовской Аравией и Бахрейном, плевать, что демократией и не пахнет, главное, чтобы не было проблем на больную голову.
Для американского политического класса Россия – не враг, скорее, нездоровая, безнадежная страна. Которую нужно чуть-чуть призвать к порядку, чтобы, не дай бог, не рассыпалась; но излишне волновать и упрекать – себе дороже. Поэтому Обама сомневался до последнего. Хочешь считаться великой державой типа Верхней Вольты с ракетами – ок, никаких проблем. Хочешь грозно так хмурить бровки и изображать из себя невменяемого монстра – и здесь никаких возражений. Главное, не ходи под себя в людном месте, не кради табуретку, на которой сидишь, не воруй свое собственное исподнее – тогда твой уровень невменяемости для нас становится опасным. Вот и весь месседж «Акта Магнитского».
«Ряд» — как было сказано в одном из пресс-релизов — «российских деятелей культуры», каковых деятелей я не хочу здесь называть из исключительно санитарно-гигиенических соображений, обратились к правительству и мэрии Москвы с просьбой вернуть памятник Феликсу Дзержинскому на Лубянскую площадь в Москве.
Помните анекдот про двух приятелей, один из которых рассказывал другому о том, как он устроился на работу пожарным. «В целом я доволен! — говорил он. — Зарплата не очень большая, но по сравнению с предыдущей вполне нормальная. Обмундирование хорошее. Коллектив дружный. Начальство не вредное. Столовая вполне приличная. Одна только беда. Если вдруг где, не дай бог, пожар, то хоть увольняйся!»
