Авторы
20.11.2008 | Архив "Итогов" / Просто так
Открою кодекс на любой страницеА может, все это мне все-таки привиделось?
Довольно пасмурным и тоскливым ноябрьским днем я ехал в автобусе 103 на ответственный разговор. Погруженный в свои мысли, я не очень обращал внимание на разговоры других пассажиров и прочий шум. Но в какой-то момент мое подсознание начало очень настойчиво дергать сознание за рукав, твердя, что в салоне звучит нечто ни с чем не сообразное. Я прислушался - как раз вовремя, чтобы ухватить за хвост какой-то странный обрывок фразы, что-то вроде "изнасилование в особо крупных размерах". Голос, произнесший ее, был высоким (мне сначала показалось - женским) и очень бодрым, такими голосами на модных FM-станциях сообщают прикольные новости.
"Господи, что же это такое слушает наш водила?! - подумал я. - И зачем он это на салон вывел?" А странный голос меж тем вступил вновь: "Глава 19: преступления против конституционных прав и свобод человека и гражданина. Статья 136: нарушение равноправия граждан... Ну, это нам не подходит!"
Нет, это не может быть радио. Это явно говорит кто-то, находящийся в салоне. Плюнув на приличия, я начал энергично вертеть головой, но все сколько-нибудь подходящие кандидатки на роль обладательницы странного голоса как назло не разжимали губ.
Вообще никто в автобусе, кроме меня, не проявлял никаких признаков недоумения или заинтригованности. Это заставляло усомниться в собственном психическом здоровье - выходило, что только я слышу этот несусветный и невесть откуда исходящий бред: "Примечание. Лицо, добровольно сдавшее наркотические средства или психотропные вещества и активно способствовавшее раскрытию или пресечению преступлений... По-моему, это как раз про тебя! Что, нет? Ладно, пошли дальше... Статья 234: незаконный оборот сильнодействующих или ядовитых веществ в целях сбыта..."
Автобус достиг Давыдкова. Я старался вспомнить, где в этих малознакомых мне местах можно найти психдиспансер. Но тут значительная часть пассажиров вышла на остановке, и я, наконец, увидел их.
Примерно за пару сидений от меня стояли двое пацанов. Один, темноволосый и с виду постарше, в основном молчал, а когда говорил, его тихий низкий голос сливался со звуковым фоном автобуса. Его спутник, с виду лет десяти, имел внешность отличника из советского фильма про школу: пухлые розовые щеки, круглое лицо, круглые очки...
В руках он держал раскрытую толстую книгу, обложки которой я видеть не мог, и именно ему принадлежал изводивший меня возбужденный высокий голос:
"Статья 277: посягательство на жизнь государственного или общественного деятеля. Посягательство на жизнь государственного или общественного деятеля, совершенное в целях прекращения его государственной или иной политической деятельности либо из мести за такую деятельность (террористический акт)..."
"Скучища. Давай дальше", - прервал его темноволосый.
Пока я облегченно вздыхал и успокаивался (не псих я, не псих - ура!), пока думал, как бы лучше начать с ними разговор (не хотелось даже думать, как столь юридически подкованные несовершеннолетние могут понять неожиданный интерес к себе со стороны незнакомого мужчины), ребята вдруг встали и вышли из автобуса. И теперь я так никогда и не узнаю, что это было. Только что принятые слушатели какого-нибудь юридического лицея? Интеллигентные огольцы, дорвавшиеся до необычной книжки?
А может, все это мне все-таки привиделось?
Однажды она спросила: «Ты ел когда-нибудь варенье из роз?» Ничего себе! Варенье из роз! Какой-то прямо Андерсен! Варенье! Из роз! Неужели так бывает? «Нет, - ответил я с замиранием сердца, - никогда не ел. А такое, что ли, бывает варенье?» «Бывает. Хочешь, я привезу тебе его в следующий раз?» Еще бы не хотеть!
Можно, конечно, вспомнить и о висевшем около моей детской кроватки коврике с изображением огромного ярко-красного гриба, в тени которого, тесно прижавшись друг к другу, притулились две явно чем-то перепуганные белочки. Что так напугало их? Коврик об этом не счел нужным сообщить. Одна из первых в жизни тайн, навсегда оставшаяся не раскрытой.
