07.10.2008 | Театр

Не буди «Психо», пока оно тихо

Андрий Жолдак освоил еще одну московскую сцену

Еcли кто еще не знает, кто такой Андрий Жолдак, пусть посетит театр «Школа современной пьесы», где теперь идет новый спектакль этого режиссера «Москва. Психо». Скорее всего никакой особой ясности у вас не случится, но вы хотя бы поймете, что такое сегодня режиссер-авангардист: это очень много шума, драйва, спецэффектов, мало слов и совсем нет смысла. Что именно происходит, разобрать невозможно, слабонервные не выдерживают и демонстративно покидают зал после десяти минут действия, более устойчивые дожидаются антракта... К финалу зал наполовину пуст, актеры бодро, но тревожно вглядываются в партер, где истово аплодирует несколько особо ретивых поклонников. Какая-то старушка возмущенно свистит в свисток...Стоп, это уже цитата из старой рецензии на постановку Мейерхольдом пьесы Блока «Балаганчик»...

Я ни в коем случае не сравниваю, просто судьба авангардиста в любую эпоху не сахар. И авангардист к этому готов. Жолдак на пресс-конференции перед премьерой уже обвинил критику в зашоренности, публику в косности, а общество, которое не любит современный театр, назвал обреченным на диктатуру и отсталость.

Художественный руководитель театра Иосиф Райхельгауз, позволив авангардисту Жолдаку шалить на своей сцене, готов к взрыву возмущения постоянных поклонников театра, однако надеется на «успех, скандал, зрителей». На пресс-конференции он даже подстрекал Жолдака быть более дерзким и вызывающим. Однако Жолдак на уговоры не откликнулся и выглядел вполне удовлетворенным жизнью, востребованным и знающим себе цену профессионалом, не вполне связно и логично излагающим свои мысли, но зато твердо знающим, что и как надо делать. Артисты, принявшие участие в эксперименте, смотрели на него преданно и влюбленно. Что тоже, кстати, свойство, отличающее авангардистов, они прирожденные лидеры, умеющие внушить к себе безусловное доверие, поскольку иначе не получится чуда. А чуда всем очень хочется. Тем более что Жолдак так вальяжно сообщает, что этот спектакль -- ответ другому, поставленному им в знаменитом берлинском театре «Фольксбюне», и так мило хвалит московский театр, где ему работалось «не хуже, чем в Швейцарии», -- все службы неукоснительно выполняли его творческие идеи.

Жолдак действительно работает в Берлине, его приглашают на постановки западные театры, энергии и фантазии ему не занимать, так что внимание к новому проекту «Школы современной пьесы» привлечено. Но у меня есть сильные сомнения, что эта история закончится благополучно...

Тем не менее спектакль начался. На сцене стильные декорации, контрастирующие с аляповатой лепниной зрительного зала и никак с ним не соотнесенные. Честно говоря, меня это смутило. Будь я авангардистом, неужели бы упустила случай обыграть столь эффектную стилистику? Как отражается изображение на большом экране, что над сценой, в богато обрамленных зеркалах партера! Это же праздник какой-то!

Тем более что действие происходит в богатом московском семействе некоего предпринимателя Язона, чья жена Медея и двое сыновей вот-вот будут им оставлены ради дочери крупного авторитета и политика Креона, с которым у Язона совместный бизнес.

Идея богатая -- миф о Медее приобретает новые оттенки, если Медея, женщина с богатым прошлым, крутая в общем «баба с яйцами», находящаяся при этом не в ладах с законом, затаила ненависть к своим обидчикам. Не напрасно опытный Креон, зная, с кем связался, предупреждает дочь и будущего зятя, что брошенная жена реально опасна. И лучше бы ее -- того. Но Язон еще молод и зелен и мало знает жизнь. Его смущают столь радикальные меры, да и жаль жену... Мне понравился артист Иван Мамонов, сыгравший Язона (в другом составе его играет Альберт Филозов, и это, конечно, совсем другая история). Мамоновский Язон -- рохля и тряпка и такой узнаваемый тип, что этого одного достаточно для занимательной истории. Но мы же смотрим авангардный спектакль стихийного украинского художника. Они, стихийные украинские художники, почему-то непременно отличаются избыточностью, визуальной щедростью, и к тому же им неинтересны бытовые психологические драмы, и куда комфортней работать с символами, метафорами и энергиями.

Поэтому нам не рассказывают историю, упаси Господь. Нам показывают действо, в котором экстравагантно и ярко зафиксированы точки эмоционального напряжения. Например, герои постоянно и пугающе страстно бьются о стеклянные стены декораций. Стекло звенит и колышется. Поскольку на сцене все время находятся операторы с видеокамерами, изображение с которых передается на экран, то лица, мимика и детали хорошо видны даже в задних рядах. Это приятно. Порой, впрочем, крупные планы актеров сменяются на экране сценами из фильмов. «Психо» Хичкока. Или «Криминальное чтиво» Тарантино. Еще один, про семью Геббельса вроде, я не опознала. Кадры из фильмов нужны для полноты ассоциативного ряда. Это раздвигает границы жанра, связывает происходящее на сцене с иконами современной культуры, пародирует ее и порождает богатую интертекстуальность. Поняли, не дураки.

Главную роль в спектакле играет Елена Коренева (в другом составе Екатерина Директоренко). Кореневу специально пригласили на эту роль после того, как она успешно сыграла в другом спектакле Жолдака, «Кармен». Там роль была не главная, но то, как Коренева произносила монолог про волков, честное слово, незабываемо. Ничего подобного у нее в этом спектакле нет. Мужественная актриса с полной самоотверженностью всю себя отдает на благо спектаклю. Она замирает с открытым ртом, позволяет светить себе в лицо открытым светом, едва ли не целует змею, кричит, стонет, танцует у шеста, надевает черное белье, исторгает вопли отчаяния и демонстрирует высший шик. Она беспощадна к себе и этим прекрасна, но я никак не могу понять, что именно происходит с ее персонажем. Как и вообще, что собственно интересует постановщика? Зачем он погрузил именно эту историю именно в эти обстоятельства?

Нет, все отлично. Например, то, как папаша Креон (Владимир Шульга) произносит речи, копируя риторику первых лиц государства, чтобы подчеркнуть, какова цена этой риторики. Или диджей Алексей Гнилицкий гонит бесперебойный текст, имитирующий непременную смазь всех радиоведущих. Но спектакль-то идет почти три часа. И все это время ты ждешь, к чему это все. Ты надеешься, что тебе что-то такое покажут, чего ты не видел раньше, и ты поймешь нечто такое, чего раньше не знал. Тщетно. Сюжет медленно, с отступлениями движется к развязке, которая так и не наступает. И от этого становится очень скучно. Чем дальше, тем больше. В прошлом спектакле Жолдака, про Кармен, сюжет был куда менее явен, но там , на мой взгляд, была сильная эмоциональная составляющая. Здесь, увы, не вижу ничего, кроме формально эпатирующих приемов, радикальность которых тоже, честно говоря, очень сомнительна. «Драйв-вечеринка», так обозначен на афише жанр спектакля. Имитация драйва -- будет точнее. А вот вечеринка -- это да. Собрались, пошумели, разошлись.

Источник: "Время новостей", 26.09.2008 ,