24.09.2008 | Париж Дельфины де Жирарден

Переезды: по прихоти, по расчету

10 июля 1840 года

Хотите знать, чем занимаются последнюю неделю жители Парижа, а вернее сказать, те из его жителей, которые остались в Париже? – Они переезжают: ведь переезды составляют одну из традиционных летних забав.

Между тем переезды подобны бракам: они совершаются либо  по прихоти, либо по расчету.

Существует, правда, и третий вид переезда, который можно было бы назвать переездом по любви: он совершается в том случае, когда, сменив предмет любви, человек желает сменить и квартал; но об этом виде переезда мы сейчас говорить не будем.

Переезд по прихоти не лишен приятности: как правило, если вы решаете сменить квартиру без особой необходимости, то лишь ради того, чтобы вселиться в квартиру гораздо более уютную; нередко случается так, что квартира эта давно вам известна, давно вызывает у вас зависть и именуется в ваших разговорах не иначе как «квартира госпожи Такой-то». В течение года вы говорите сами себе: «Ах, если бы эта гостиная была моя, я бы обставила ее совсем иначе». Поэтому, когда перед вами наконец открывается возможность переселиться в это вожделенное жилище, вы не слишком смущаетесь тяготами переезда. Вдобавок  перемена квартиры не вынуждает вас переменять ваши привычки: вы остались в том же квартале, возможно даже на той же улице; рядом по-прежнему живут родственники и друзья, которые спешат посетить вас на новом месте и дать вам советы – иногда полезные, а иногда и престранные.

-- На вашем месте, -- говорит первый визитер, -- я устроил бы в этой комнате спальню, а из этой сделал бы вторую гостиную –   элегантный салон, какие сейчас в большой моде. – Превосходно, -- отвечает терпеливый новосел, -- а куда прикажите поместить моего ребенка? – У вас есть ребенок? – Моя жена на восьмом месяце. – Правда? а я и не заметил. – Да мы ведь из-за этого и переехали. – Так я и поверил. – Когда имеешь ребенка, любезнейший, тут уж не до элегантных салонов. – Теперь я понимаю, почему вы не хотите завести вторую гостиную, но  в таком случае вы можете завести второго ребенка; комната отличная, из нее выйдет прекрасный дортуар.

-- Лично я, -- говорит другой визитер, -- поставил бы вот этот Булев шкаф между двумя окнами. – Да он там не поместится. – А я вас уверяю, что он там будет смотреться превосходно. – Недоверчивый друг измеряет шкаф и трюмо, стоящее между окнами; разница чудовищная: недостает полуметра, не меньше… -- Пожалуй, вы правы, -- говорит он.

Тут является молодая женщина, воображающая себя превосходной музыкантшей. – Какое святотатство! – восклицает она. – Поставить восхитительный рояль работы Эрара на сквозняке, между дверью и окном! Это непростительно! – Где же прикажете его поставить? – Вон там. – Но ведь там он окажется между окном и двумя дверями. – Ах, так вот это – дверь? – Да, сударыня. – Надо же, а я ее не заметила.

Наконец, является элегантный мазила, который мнит себя Рафаэлем оттого, что дружит с одним талантливым живописцем. – Эта картина висит не на месте! – восклицает он. – Вот куда нужно ее перевесить; здесь очень светло! – Да, но здесь еще и очень тепло: внутри этой стены идет дымоход того камина, что устроен в столовой; на нее ничего нельзя вешать.  – Ах вот как; тогда дело другое.

В конце концов каждый из советчиков отдает справедливость хозяину дома, который, преодолев множество препятствий, совладав со множеством трудностей, приняв во внимание множество обстоятельств, устроился в своем новом жилище наилучшим образом; затем советчики восхищаются его безупречным вкусом, прекрасным выбором тканей, восхитительным преображением старой мебели. Наконец, истощив весь запас любезных комплиментов, родственники и друзья удаляются, обмениваясь следующими репликами: «Какое убожество! – Настоящий склеп! – Прежняя квартира нравилась мне гораздо больше!»

Если же, напротив, новая квартира настолько лучше старой, что отрицать это невозможно, тогда в ход идет философия. «Конечно, это стоит больших денег, -- говорят визитеры, -- но лично я не гонюсь за роскошью; неужели вам нравятся все эти картины, вся эта позолота в гостиной? – Мне? нисколько; чувствуешь себя, как в кофейне».

Когда речь идет о нас, друзья наши так требовательны, что всегда хотят чего-то большего.

Что же касается переездов по расчету, они, как и браки по расчету, суть не что иное, как ужасные жертвы, на которые может толкнуть только отчаяние. Вы, например, жили в прекрасном особняке, который вынуждены сдать внаем, а за собой оставить только уголок, чтобы возвращаясь в Париж, находить приют – ничуть не более удобный, чем приют для найденышей; или – что еще печальнее – вы владели прелестным домом, который вынуждены продать, а с ним связано столько драгоценных воспоминаний! Покидать его вам так тяжело, что к поискам нового жилища вы относитесь с безразличием и даже с отвращением. Все парижские дома, на ваш взгляд, равно безобразны. Вы не можете разобраться в их причудливом устройстве. В тех огромных казармах, которые возводят в Париже последние шесть лет, есть таинственные квадратные дворики и застекленные колодцы, в которых вы угадываете какую-то непонятную ловушку; лестницы кажутся вам бесконечными. Комнаты для прислуги, устроенные под свинцовой крышей, напоминают вам страшные венецианские темницы. А при виде чахлых садиков, в которых нет ни деревьев, ни воздуха, ни света, вы вспоминаете словцо одного шутника, который говорил, открывая окно: «Давно пора проветрить мой сад». Вы осыпаете проклятиями всех архитекторов, всех домовладельцев, всех жильцов и всех привратников. Прежде вы жили в своем доме один, а теперь вам придется обитать в некоем фаланстере, населенном целой толпою незнакомцев.

И это еще не все: чтобы снять пристойную квартиру по сходной цене, вам пришлось переменить квартал; в новом квартале вы никого не знаете, а старые друзья живут слишком далеко и у вас не бывают; одним словом, переезд по расчету обрушивает на вашу голову все несчастья разом. Вы теряете одновременно и счастливую возможность не зависеть соседей и приятное право общаться с ними по доброй воле. В доме вы никогда не остаетесь в одиночестве, зато в собственной гостиной вы всегда одиноки.