Авторы
предыдущая
статья

следующая
статья

03.10.2007 | Колонка / Литература

Мужское в женском

О загадочном половом разделении современной русской литературы

Вышедший в начале лета очерк врача Максима Осипова о провинциальной больнице «В родном краю» не только читали сами, передавали товарищу и потом с товарищем обсуждали, но и перепечатывали и до сих пор перепечатывают в Живом Журнале (интернет-дневниках) и в газетах.

Читатели так волновались, словно встретились с кем-то долгожданным, с тем самым рассказчиком и героем, о котором они долго и безнадежно мечтали. Важно тут было не содержание очерка, а то, что он написан врачом, а не пациентом, и мужчиной, а не женщиной.

В современной русской литературе есть загадочное половое разделение. Как в стихах, так и в прозе социальный, внешний, реальный мир убедительно изображают женщины –– Линор Горалик, Мария Степанова, Елена Фанайлова, Александра Маринина, Людмила Петрушевская, Людмила Улицкая и т.д., а писатели, в отличие от писательниц, убедительно пишут только о мире невидимом. Прозаики пишут или о мире будущем, как Владимир Сорокин, или об оккультном, как Виктор Пелевин, или о мирах вымышленных, как очень многие,  а поэты - о таких нездешних сущностях, как роботы, инопланетяне или собственная душа. И даже совершенно реальное вроде бы Подмосковье, по которому разъезжает торговец чаем, под пером Дмитрия Данилова приобретает прозрачность и невесомость какого-то сонного царства.

Дело в том, что для любого реализма нужен реальный мир – в котором бы выживала героиня или действовал герой. В России же героини выживают в реальном мире, а герои действуют в мнимом.

Мир семейных ценностей, в котором живут -  выживают сами и воспитывают детей – женщины, для всех вполне реален, а вот мир патриотического капитализма, большой символический мир, в котором добиваются (или не добиваются) успеха мужчины,  воспринимается как выдумка. И капиталистический успех, и патриотическое служение до того неубедительны в качестве базовых ценностей, что кажутся лишь прикрытием для архаического насилия, поэтому единственный реалистический жанр мужского мира  - «как тюрьма (армия, банда, секта и т.п.) сделала меня человеком». (Все попытки создать реалистическое произведение о бизнесмене-герое давно провалились, а о новом герое – работнике спецслужб – разумные спонсоры заказывают только сказки).Чтобы изобразить нереальный мужской мир достоверно и целостно, авторам и приходится писать о вампирах или опричниках.   

Но женщины выживают на той самой территории, где мирно или яростно спят – зарабатывают  и тратят деньги, бьются на машинах, убивают друг друга, пьют и т.п. - погруженные в капиталистический и патриотический сон мужчины.

Потому-то женский реализм почти всегда изображает нашу территорию как территорию сплошного абсурда – все смыслы и ценности мужской половине только снятся, а постороннему наблюдателю (наблюдательнице) видна только бессмысленная активность мужчин или их необъяснимая апатия.

Из этой дилеммы (в реальном мире – женское выживание, а мужской активизм – в мире мнимом)

для мужского, активистского, реализма остается единственный выход – перейти из условного мира мужских фантазий в реальный мир женского выживания, но при этом не менять пол, а овладеть необходимой в этом мире мужской профессией – например, врача или школьного учителя. 

Но поскольку степень недоверия ко всему мужскому вообще крайне высока, надо не просто писать о враче или от имени врача, а самому быть врачом, чтобы тебе поверили. Вот такого невыдуманного героя-рассказчика – живущего в реальном, то есть женском, мире и по-мужски меняющего этот мир – и ждал читатель. Потому-то он так обрадовался, когда появился Максим Осипов.



Источник: "Коммерсантъ Weekend", № 57, 28.09.2007,








Рекомендованные материалы



Шаги командора

«Ряд» — как было сказано в одном из пресс-релизов — «российских деятелей культуры», каковых деятелей я не хочу здесь называть из исключительно санитарно-гигиенических соображений, обратились к правительству и мэрии Москвы с просьбой вернуть памятник Феликсу Дзержинскому на Лубянскую площадь в Москве.


Полицейская идиллия

Помните анекдот про двух приятелей, один из которых рассказывал другому о том, как он устроился на работу пожарным. «В целом я доволен! — говорил он. — Зарплата не очень большая, но по сравнению с предыдущей вполне нормальная. Обмундирование хорошее. Коллектив дружный. Начальство не вредное. Столовая вполне приличная. Одна только беда. Если вдруг где, не дай бог, пожар, то хоть увольняйся!»