22.06.2007 | Кино

Снова нездорова

Сиквел «28 дней спустя» повергает Англию в ужас, не уступающий, а в чем-то и превосходящий тот, что был в первом фильме.

Спустя полгода после вспыхнувшей в Британии эпидемии людоедского бешенства, экспрессивно описанной в фильме Дэнни Бойла «28 дней спустя», все инфицированные передохли от голода. Страна, под мудрым руководством американской армии, начинает потихоньку приходить в себя, выжившие переселяются в Лондон на фортифицированнный Собачий остров, где снайперов едва ли меньше, чем мирных жителей. Туда же спешит и герой (точнее – антигерой) Роберта Карлайла, трусливо оставивший свою жену (Кэтрин Маккормак) в лапах последних зараженных. Вскоре мы видим его большим начальником инженерной службы, встречающим своих детей, Тамми и Энди, из карантинного лагеря, куда те попали в самом начале эпидемии. Судьба героев первого фильма остается неизвестной – история продолжается с новой главы и с новыми лицами.

Будто подхватив вирус ярости от Дэнни Бойла, режиссер Фреснадильо ведет свой фильм, как убегающая от снайпера мишень. Рывками и перебежками он то несется, то крадется от одной поворотной точки сюжета к другой – и каждая из них кажется настолько важной и здорово придуманной, что раскрыть любую было бы кощунством. Вот единственный спойлер: удрав из охраняемого периметра в отчий дом за памятными предметами, Энди и Тамми обнаруживают там считавшуюся погибшей маму - живую, не опасную, но не сказать, чтобы невредимую. Руки искусаны, сознание спутано, в глазах кровавая пелена. Подозрительную гражданку привозят на Собачий остров, и теперь жителям новой Англии будет, отчего снова прийти в бешенство.

Делая ставку на Хуана Карлоса Фреснадильо, Дэнни Бойл (здесь — только продюсер) имел глубокий расчет. Испанец Фреснадильо плохо знаком с хоррорами, не пересматривает вечерами фильмы Джорджа Ромеро и не слышал стишок "Don’t forget to kill your dad" из комедии «Зомби по имени Шон».

Оттого чувства героини, целящейся из винтовки в своего переродившегося отца, он воспринимает настолько остро, что ассортимент нравственного выбора в «28 неделях» доходит порой до натуральной достоевщины.

И это жутко трогательно. Даже неизбежные киноманские аллюзии (скажем, Роберт Карлайл уже ел людей в «Людоеде» Антонии Бёрд) у человека с такой тонкой душой выглядят не досадным повтором, а верностью традициям.

Но душа душой — а о выборе подходящего калибра Фреснадильо тоже не забывал. Работают все пулеметы страны, небо расцвечивается следами трассеров, добрая половина сцен снимается через оптический прицел. Американская военщина расстреливает англичан, травит их газами, жжет напалмом и рубит на куски лопастями армейского вертолета. Кровь литрами плюхается на стекло камеры – а камера дрожит, кадры в ужасе захлестывают и перебивают друг друга. Из-за невозможности перегородить лондонские улицы фильм снимали по ночам, оттого бои смотрятся как хроника уличных столкновений в Прибалтике конца 80-х –  все орут на иностранном языке, темно, непонятно, но жутко страшно. При этом Фреснадильо умудрился не только переплюнуть оригинал по части и экшна, и смыслового подтекста, но и подложить свинью тем, кто решится продолжать франшизу.

То есть, полное устранение из фильма романтики, людоедского юморка и эволюция раздумий о власти ствола (помните солдатский беспредел в первом фильме?) чуть ли не в политические заявления -  это так же прекрасно, как сцены массового уничтожения огнем.

Но на бегу, за четыре секунды изложить краткое содержание вполне возможного триквела… – ну что еще нужно сделать, чтобы никогда больше не слышать в свой адрес «небесталанный»?

Источник: TimeOut, №21, 2007,