21.11.2006 | Колонка

Крах реформатора

Никто не знает, как вылезать из кровавой каши, заваренной Рамсфельдом

Переход американского Конгресса под контроль демократов и последовавшая за этим немедленная отставка главного идеолога войны в Ираке Дональда Рамсфельда дают возможность поразмышлять сразу о нескольких важных темах. Например, о том, что в некоторых государствах есть сила, которая способна переупрямить даже самого упертого главу государства. Джордж Буш, как известно, стоял стеной за своего министра обороны. Вопреки тысячам критических статей, вопреки нескольким мини-бунтам высшего генералитета и открытым письмам отставных военачальников он упрямо твердил, что Дональд Рамсфельд отлично справляется со своей работой. Но вот миллионы людей не слишком разбирающихся в военной стратегии и военном строительстве проголосовали так, как считали нужным, и человек, обладавший в администрации непререкаемым авторитетом, покинул свой пост. И, как уже очевидно, воля избирателей заставит менять и провалившуюся стратегию.

А можно задуматься над тем, как ошибочный политический курс, основанный на абсолютизации силы, неизбежно приходит в противоречие с собственно военной стратегией.

Рамсфельд имел все основания войти в историю в качестве крупнейшего военного реформатора, обладавшего способностью услышать будущего зов.

Когда он пришел в администрацию Буша, то сделал заявление, над которым долго потешались журналисты. Еще бы, человек, в распоряжении которого находилась самая мощная военная машина в мире, призывал к ее кардинальной перестройке, требуя «готовиться к тому, чего нельзя предвидеть».

Потешаться кончили 11 сентября 2001 года. Вдруг выяснилось, что немолодой министр обороны, которого упрекали в том, что он отстал от жизни на полвека, смог предсказать появление того, что ныне принято называть асимметричными угрозами. Он увидел, что опасность впредь будет исходить уже не только от противника-государства, в отношении которого можно осуществлять традиционное сдерживание, а от неких террористических группировок, которые совсем не боятся, что стране, где они базируются, окажется причинен неприемлемый ущерб.

На эти новые вызовы Рамсфельд дал вполне адекватный ответ. Он поставил задачу достигнуть нового качества вооруженных сил, для чего требовалось максимально реализовать достижения научно-технической революции. Запущенные им реформы получили громкое название «революции в военном деле». Современные технологии, прежде всего информационные, обеспечили военных принципиально новыми средствами ведения боевых действий. Благодаря спутниковой разведке, беспилотным самолетам стратег получает возможность предугадать любой маневр противника еще до того, как он начал реализовываться. «Туман войны», который по Клаузевицу, сопровождает каждую военную операцию, рассеивается. Появляется возможность создать единую систему связи, охватывающую все подразделения, участвующие в операции. Наконец, информационные технологии, соединенные с преимуществами авиации и механизированных частей, позволяют проводить операции в таком темпе, что правила стратегии прошлых веков (обход противника с флангов, прорывы и окружения) просто теряют смысл.

Рамсфельд считал необходимым кардинально изменить структуру вооруженных сил и систему командования, чтобы максимально полно использовать открывшиеся перспективы. Ради этого он был готов ломать самую мощную армию мира.

Как раз сейчас происходит изменение структуры сухопутных соединений. Она, по Рамсфельду, должна быть максимально гибкой. Армейскую оперативную группу следует формировать из специализированных подразделений для выполнения конкретной задачи. Военно-морские силы должны рассчитывать не на постоянные базы, развернутые по всему свету, а на способность осуществлять операции с опорой исключительно на авианосцы.

Надо сказать, что эта стратегия Рамсфельда прекрасно зарекомендовала себя на первоначальном этапе боевых действий и в Афганистане, и в Ираке. В ходе воздушной операции в Афганистане авиация действовала не с наземных баз, а с авианосцев, находившихся на значительном расстоянии от зоны конфликта. Но за счет того, что целеуказание поступало непосредственно со спутников пилоту ближайшего к цели самолета, двадцати минут, которые истребитель мог находиться в воздушном пространстве Афганистана, хватало для выполнения боевой задачи. Иракским войскам не удалось организовать контрудары, потому что их обнаруживали и уничтожали еще до выдвижения к рубежам развертывания.

И тут произошло некое головокружение от успехов. Рамсфельд посчитал, что эта супермощь способна решить любую политическую задачу. Войскам была поставлена в принципе невыполнимая задача – привнести на штыках цивилизацию и демократию. С военной точки зрения это означало неизбежную длительную оккупацию. Так были нарушены знаменитые принципы Колина Пауэлла: вооруженные силы должны использоваться только и исключительно для достижения военной победы и должны быть выведены из района конфликта сразу после того, как победа одержана.

Зато выяснилось, что армия, которую создавал Рамсфельд, эффективна только в так называемом дистанционном управлении конфликтом, когда в результате военного поражения проигравшая сторона выполняет все требования победителя.

Так, как это было во время первой войны в Заливе. Но она неэффективна, как только перед ней ставятся политические задачи вроде свержения неугодного режима. По воле Рамсфельда «армию будущего» бросили в вульгарную колониальную войну прошлого.

Что последовало за этим, хорошо известно: неспособность обеспечить оккупацию имевшимися силами (а дополнительных войск взять просто неоткуда), уязвимость перед ударами террористов, потери, которые многократно превысили те, что войска понесли в ходе боевых действий. А Рамсфельд из жесткого, но рационального реформатора все больше превращался в упертого милитариста.

Сейчас никто, включая и Роберта Гейтса, которого президент США наметил в министры обороны, не знает, как вылезать из кровавой каши, заваренной Рамсфельдом. Нет сомнений, что уход из Ирака оставит не менее болезненную память, чем вьетнамская катастрофа. Урок же совершенно очевиден – даже самая совершенная армия может лишь одержать победу на поле боя. Требовать от нее большего – значит обрекать на поражение.

Источник: "Ежедневный журнал", 10.11.2006,