Франция, 2005
16.06.2006 | Кино
Босса нет, значит, всё дозволеноДоминик Молл выжидал пять лет, прежде чем сочинил следующую страшную сказку о таинственных незнакомцах
Алан Гетти (Лорен Люка), молодой одаренный инженер, разрабатывает миниатюрные вертолеты для обслуживания «умных домов» в районе Бель Эйр. Там же, в Бель Эйр, он и живет со своей симпатичной женой (Шарлота Гинзбург). Мы знакомимся с Гетти на третьем году брака и на третьем месяце их пребывания в этом буржуазном раю на юге Франции – Алан как раз приглашает на семейный ужин начальника, Ричарда Поллока. Вечеринка, впрочем, не складывается: едва переступив порог, жена босса, красивая старуха с брезгливым лицом (Шарлота Рэмплинг) начинает беспричинно хамить хозяевам, через пять минут – домогается Алана, а через пятнадцать – вышибает себе мозги, запершись в гостевой спальне еще необжитого дома Гетти (кровавое пятно весь фильм будет сиять на белой стене).
В перерыве между атаками мадам Поллок Алан обнаруживает в стоке кухонной раковины полудохлого лемминга. Хроника выздоровления грызуна – конвульсии, отвратительные попискивания, визит к ветеринару, первые шаги, суетливая возня в стеклянной коробке - послужит тревожным фоном для коллапса мира инженера Гетти. Сперва жена примется говорить с ним о чувствах (для прагматичного и рационального Алана это хуже каленого железа). Затем потребует называть себя именем покойной гостьи Алисы (что совсем уже ни в какие ворота не лезет), а потом и вовсе уйдет жить с Поллоком, отчего выражение лица у Алана станет примерно такое, как у ребенка, мама которого вдруг обернулась Бабой-Ягой.
Доминик Молл, когда-то порадовавший нас сатирическим триллером «Гарри - друг, который желает вам добра», выжидал пять лет, прежде чем сочинил следующую страшную сказку о таинственных незнакомцах. За это время увлечение детективным жанром у Молла прошло, сатира выветрилась, зато кристаллизовался инфернальный, на грани ужаса, юмор.
В пропасть хаоса тут вновь падает Лорен Люка, который когда-то претерпел от доброжелательного Гарри (и там и тут актер играет совершенно одинаково). Этот, по большому счету, комический прием довольно гуманен со стороны Молла: так его Гетти из трагического героя превращается в условного мальчика для битья. Хорошо помогает от сопереживания и тот самый чудо-мини-вертолет. Как и положено «ружью на стене», он еще бабахнет, хотя такой штуке самое место в детских повестях про Незнайку, а не в кино об экзистенциальной катастрофе. Однако смех смехом, а в те минуты, когда небо над Бель Эйр становится особенно свинцовым, а нижняя челюсть Шарлотты Гинзбург начинает напоминать корму ледокола, Молл взвывает настоящим пророком: «Босса нет! Все дозволено!! Другие – это Ад!!!». Ага, а хомячки, выходит – посыльные Сатаны.
Пожалуй, главное, что отличает «Надежду» от аналогичных «онкологических драм» – это возраст героев, бэкграунд, накопленный ими за годы совместной жизни. Фильм трудно назвать эмоциональным – это, прежде всего, история о давно знающих друг друга людях, и без того скупых на чувства, да ещё и вынужденных скрывать от окружающих истинное положение дел.
Одно из центральных сопоставлений — люди, отождествляющиеся с паразитами, — не ново и на поверхности отсылает хотя бы к «Превращению» Кафки. Как и Грегор Замза, скрывающийся под диваном, покрытым простынёй, один из героев фильма будет прятаться всю жизнь в подвале за задвигающимся шкафом.