Авторы: Алина Ворончихина, Анастасия Мельникова, на момент написания работы ученицы 10 класса школы №3п. Абан, Красноярский край. Научный руководитель Надежда Васильевна Калякина. 3-я премия XVII Всероссийского конкурса «Человек в истории. Россия – ХХ век», Международный Мемориал
В ходе поиска нам помогали не только родители, но и одноклассники. Подтвердить, что Дмитрий Петрович работал учителем, могли только его коллеги. Преподавательница биологии Раиса Кирилловна Козлова уточнила, что Голицын вел в Долго-Мостовской средней школе химию и немецкий язык. Первые слова, которые она сказала о нем: «Он был очень-очень-очень образованнейшим и порядочным человеком». Дмитрий Голицын окончил Венгерский технический университет в 1941 году и в совершенстве владел семью языками! В Учетной карточке к военному билету №743391 в стандартной графе уместилась запись только трех языков.
Раиса Кирилловна рассказала, как однажды обратилась к нему с просьбой что-то объяснить ей непонятное в курсе биологии; он так четко и просто объяснил, что она на всю жизнь запомнила.
О его профессионализме вспоминает старейший учитель Почетской средней школы, историк Мария Николаевна Брюханова. Слава о долгомостовском учителе химии дошла и до их поселка Почет. Ее подруга Мария Николаевна Дудко работала в 60-е годы завучем в Долго-Мостовской средней школе и пригласила коллег на «открытый» урок Голицына. Молодые учителя поехали на его «открытый» урок за 150 километров «по бездорожью на перекладных». В телефонном разговоре Мария Николаевна образно описала нам внешность и манеру поведения на уроке Дмитрия Петровича: «Среднего роста, со славянским типом лица, красивым профилем, прямой осанкой, он не делал лишних движений. Речь была ровной, четкой, спокойной. Объяснения были просты и понятны. В его позе, манере говорить чувствовалось уважение к ученикам, какое-то благородство, интеллигентность». А Георгий Федорович Шалейников приехал работать в Турово в 1962 году и не вспомнил такого учителя в их школе. Мы сначала предположили, что тогда Голицын уже уехал в Долгий Мост. Но в Похозяйственной книге дата отъезда указана только августом 1965 года. Шалейников вспомнил его как учителя Долго-Мостовской средней школы – на совещаниях в Абане они встречались.
«Я, как сейчас, вижу его. Всегда подтянутый, в хорошо сшитом костюме, в коричневых лаковых штиблетах он даже какой-то аристократической внешностью обращал на себя внимание».
Валентину Захаровну Бельскую Голицын учил немецкому языку в 6 классе в Туровской школе. Вот что ей запомнилось необычное в его внешности: он не смотрел в глаза, отводил взгляд, смотрел поверх голов. Почему? «А мальчишки его постоянно обманывали, списывая и пользуясь шпаргалками, а он “верил”, что они сами перевод текста сделали. Озорных не ругал и никогда ни на кого не кричал. И еще всегда ходил в туфлях, а другие и в грязных сапогах на уроки приходили».
В газетной статье Яруловой опубликованы 3 фотографии. Нам показалось, что есть между ними и одним из лиц на коллективной фотографии педагогов Туровской школы, которые после закрытия школы в 2011 году были переданы в наш школьный «Музей Народного образования Абанского района». Но Валентина Захаровна опровергла наше предположение, узнав на фото своего учителя Петра Алексеевича Шишулина. Однако его внучка Елена Петровна Шишулина, которая работает учителем географии в нашей школе, подтвердила нашу правоту.
Наша находка – единственное пока фото Дмитрия Петровича. Голицын, который жил в 1963–1965 годах в Турово, но в школе мог уже не работать.
Просмотрев Книги приказов Долго-Мостовского и Абанского РОНО (в 1962 году их объединили в один район) с 1955 по 1965 годы, мы не нашли ни одного приказа с упоминанием имени учителя Дмитрия Петровича Голицына. Если ему платили зарплату, то приказы о приеме или о переводе должны были быть. Могли вырвать лист?
Это противоречие объяснила нам учитель-ветеран Мира Кирилловна Собенина. Она училась в 5–7 классах в 1952‑1956 годах в Абанской семилетней школе на улице Пушкина и считает, что любовь к театру ей привил ссыльный Евгений Яковлевич Хорон. Он закончил Берлинскую консерваторию и преподавал у них музыку и вел танцевальный кружок. А устроен был истопником и жил при школе. Техничкой была устроена на работу в этой же школе его жена, балерина из Москвы Маргарита Александровна Снеговая. А Надежда Александровна вела хор, но оформлена была сторожем.
И еще Мира Кирилловна вспомнила, как их директор школы Сухотин прикладывал палец к губам, если кто-то из учеников этих ссыльных называл учителями.
Дети понимали тревогу директора, но своих интеллигентных учителей любили беззаветно. «В школу я бежала с широко открытыми глазами, ожидая чуда от встречи с этими чудесными людьми», – сказала Мира Кирилловна. Она пояснила, что ссыльных было в Абане очень много, но абанцы не просто с сочувствием относились к этим бедно одетым людям, живущим в каких-то халупах, бравшимся за любую работу, чтобы прокормиться, но относились с большим уважением к ним и помогали им, чем могли. Сибиряки всегда оценивали человека не по статусу, а по его душевным качествам. Мы понимали, что многие репрессированные люди не рассказывали о своем дворянском происхождении. Голицын не скрывал этого. Связь с родом своим в душе берег, назвав сына в честь деда.
Сопоставив воспоминания старожилов, мы нашли некоторые приказы по Долго-Мостовскому РОНО, которые косвенно могли подтвердить, почему в 1955 году Д. П. Голицина могли взять на работу в Туровскую среднюю школу. В 1955–1956 учебном году осуществлялся переход на новые программы. В приказе № 134 записано: «завуча Туровской средней школы Борисову Надежду Николаевну с 25 августа 1955 года считать учителем немецкого языка 8–10 классов с нагрузкой в 12 часов». А в приказе РОНО от 17 октября этого же года записано, что в связи с уходом в декретный отпуск директора школы В. А. Радзиевской «с 24 октября Борисову Н. Н. назначить и. о. директора Туровской средней школы, а Михайлову В. И. – и. о. завуча». Вакансия учителя немецкого языка могла быть причиной экстренного поиска человека на должность учителя.
Но взять в школу ссыльного (он будет реабилитирован только через год) – для этого нужна была гражданская смелость.
Значит, Голицына знали как «хорошего человека», знало начальство и о его высшем образовании. В воспоминаниях Ярулова назвала председателя Долго-Мостовского райсовета Михаила Архиповича Лемешевского, отца ее одноклассника Михаила, инициатором приема Голицына в школу. Она предполагает, что Голицын стоял на учете и должен был отмечаться в местных органах власти; возможно, там они познакомились. Чиновник предложил школе взять на работу «неблагонадежного». «В Сибирской ссылке возникали моменты высочайшего духовного подъема, который власть не успевала контролировать».
4 октября 2016 года Минюст РФ внес Международный Мемориал в реестр «некоммерческих организаций, выполняющих функцию иностранного агента».
Мы обжалуем это решение в суде.
