АВТОР: Ольга Регулярная – на момент написания работы учащаяся 11 класса школы №2 г. Няндомы Архангельской области. Научный руководитель: Галина Николаевна Сошнева. 1-я премия XVI Всероссийского конкурса исторических исследовательских работ «Человек в истории. Россия – ХХ век», Международный Мемориал
Свою работу мы решили посвятить недавнему прошлому, периоду Перестройки и рыночных реформ. У нас возникла идея выяснить, как воспринимали наши соотечественники задачи, вставшие перед государством, и как им жилось в ту пору радикальных перемен. Люди, с которыми нам приходилось встречаться, вспоминали пережитое по-разному, иногда с улыбкой и восхищением, иногда с грустью. Для них 80-90-е годы прошлого века сейчас довольно противоречивы. Это и эйфория от обрушившейся на них свободы, и крушение надежд на лучшее будущее в социалистическом варианте, и растерянность от колоссального роста цен в 90-х, поставившего под угрозу выживание семей с детьми, это и время, когда людям по полгода не выплачивали зарплату…
1991. ГКЧП
Новый этап в жизни нашей страны стали отсчитывать с конца 1991 года, когда СССР распался, а этому событию предшествовал так называемый путч или попытка госпереворота в августе 1991 года.
Например, Зорина А. Н. путч наблюдала, приехав из пионерского лагеря к сестре в Няндому из Полтавы. «Просыпаюсь, по всем 2-м программам, одно и то же. Первая мысль: „Сломался телевизор“. Сообщение о ГКЧП меня расстроило меньше, чем „Лебединое озеро“. Казалось, что само собой всё утрясётся, ведь раньше всегда наблюдалась некая стабильность. Даже представить было невозможно, что начнётся полоса радикальных перемен
С. В. Евстафеева же сказала сразу, что «было страшно! Не знали чего ожидать. Узнали из телевизора, был специальный выпуск новостей. Сначала было такое ощущение, что кто-то умер, потому что когда кто-то из руководителей государства умирал, всегда показывали либо балет, либо что-то классическое. Думали, что умер Горбачев или Ельцин, готовились к трауру».
Сошневу Г. Н. путч застал в больнице, где она находилась с ребёнком. Её удивила классическая музыка по радио на протяжении нескольких часов вместо новостей и других передач. Удивление сменилось беспокойством: что случилось в стране, чего ожидать? Лишь спустя время появились первые сообщения о болезни Горбачёва М. С. и о том, что создаётся ГКЧП, отменяются все преобразования, осуществлённые при Горбачёве, о возвращении к первоначальному курсу. Прозвучала и масса обещаний, обращённых к гражданам страны.
Надо потуже затянуть пояса…
После рождения ребёнка в августе 1991 года Сошнева Г.Н. жила в военном городке Каргополь-2. Хотя, он в сравнении с Няндомой снабжался лучше, много времени она проводила в очередях за чем угодно – за гречкой, котлетами, зубной пастой, посудой, обувью, детской одеждой… Последней относительно большой покупкой для её молодой семьи стал диван, талон на который чудом сохранился в коробке с разными памятными мелочами. Талон этот достался свёкру на работе, так как в военном городке Каргополь-2 до конца 1991г. товары распределялись по различным подразделениям и службам. Она говорит, что «когда «отпустили» цены, они моментально выросли в сотни раз. Спасало то, что жили с родителями мужа и вели общее хозяйство. После 1992 г. стали массово в Няндоме появляться коммерческие магазины с импортными товарами. Около магазина, который в народе называли «90-й», образовался импровизированный рынок, где продавали различные вещи и местные, и приезжие торговцы. Предлагаемые товары редко отличались хорошим качеством, но люди покупали «изголодавшись» при дефиците. «Помнится, мне потребовалось зимнее пальто – вспоминала она. На рынке пришлось купить пальто с ужасным воротником из искусственного меха. Но это не огорчило, т.к. я перешила воротник со старого пальто свекрови, и благополучно носила его несколько лет. А однажды мне пришлось продавать картошку со своего огорода на рынке. Свекрови стало неудобно, я же посчитала, что ничего страшного в этом нет, ведь продавали свои излишки. Да и деньги были нужны, Пока я находилась в отпуске по уходу за ребёнком, пособие платить перестали и мы жили на зарплату мужа.
Когда после отпуска по уходу за ребёнком я вышла на работу в сентябре 1994г. на новую одежду денег не хватало. Поэтому стала перешивать старые вещи, и свои и мамины. Из своего студенческого платья сшила жакет, из маминого – блузон. Пыталась шить и для ребёнка.
Свекровь работала в автобазе, и им как-то привезли «ветошь» – куски трикотажного полотна, вероятно с какой-то фабрики. Выбрав подходящие лоскуты, я сшила штанишки и свитер для сына. Вязала и перевязывала для него необходимые вещи. Когда сыну исполнился год, и он вырос из одежды грудничка, у нас было для него два трикотажных костюмчика – один мал, другой велик, рукава приходилось загибать выше локтя. Что-то давали родственники, например обувь. На этой фотографии, например, сын в том самом костюме, панамке будёновкой и сандалях двоюродного брата . В ход пошла моя детская шубка, которую носила и сестра». Романова З.Н. тоже говорила, что одежду внукам дочь Светлана перешивала из поношенной взрослой. Денег не хватало, поэтому детей не могли даже определить в детский сад. В те времена младшие дети донашивали за старшими братьями и сестрами вещи. Многое родители шили сами. Галина Николаевна хранит свитер, который она вязала сыну, распустив свою детскую кофту.
«Из отпуска по уходу за ребёнком я выходила в надежде на то, что смогу заработать и будет легче материально – продолжала Сошнева Г.Н.. Но зарплата обесценивалась, а потом её вообще выплачивать перестали. Когда у коллег сдавали нервы, они начинали отказываться от выполнения того или иного, но руководство их стыдило словами: „Но ведь потом выплатят всё, будет стыдно за то, что Вы не дорабатывали!“.
К середине 90-х годов появились взаимозачёты. Так как не платили зарплату, работающие могли взять продукты в каком-либо магазине под долги по зарплате. Это делалось по договорённости с владельцем магазина, который часть своих налогов в местный бюджет не платил, а разрешал «отовариться» бюджетникам, которым таким образом компенсировалась невыплаченная зарплата.
Хорошо, если это был частный магазин и можно выбрать любые продукты. Но предлагали и магазин Лесхоза, где только по случаю продавали тушёнку или сахар, а иногда на прилавках там стоял только чёрный хлеб. Как-то взаимозачётом нам дали по мешку репчатого лука. Я сначала недоумевала, что с ним делать, но потом в нашем меню появились макароны с жареным луком и морковкой».
В 1990-х взаимозачётом реализовывали самый разный товар. В 1998 году Светлана Васильевна Евстафеева находилась в роддоме, пришло время рожать. Роды проходили под наркозом, но Светлана Васильевна почему-то слышала во время операции разговор оперирующих ее врачей. Доктора говорили о том, как один в счёт зарплаты взял фланелевую рубашку, другой резиновые сапоги, но вещи были не очень качественные.
Кроме зарплаты не выдавались и детские пособия. Сошнева Г.Н. рассказывала, что однажды летом появилась возможность взять взаимозачётом какие-либо вещи, в том числе и детские. Стоять в очереди ей пришлось с 11 часов утра до 7 часов вечера, а взять удалось только мужскую куртку огромного размера.
Если в классе у учительницы обучались дети владельцев продуктовых магазинов, классному руководителю удавалось договориться о взаимозачёте для себя и нескольких коллег. Маленький сын Сошневой Г.Н.. очень любил ходить в магазин, где «всё давали без денег», как он говорил. И ей ещё повезло, дважды она такой возможностью пользовалась, да и в том магазине можно было взять какие угодно продукты. В других складывалась унизительная для бюджетников обстановка, когда предприниматель на одни полки ставил товар, который покупали за деньги, а на другие те, что полагались по взаимозачёту.
Каждую осень, бюджетники, имевшие огороды, делали овощные заготовки: огурцы, помидоры, лечо, овощной плов, кабачки, салаты». Так продолжалось много лет. Все старались сделать как можно больше консервов, чтобы обеспечить семью. Эта потребность, удешевить питание так прочно вошла в жизнь бюджетников, что многие по инерции продолжали делать массу заготовок и в 2000-х годах, хотя они уже не съедались.
«Набор был стандартный: суповые заправки, борщ, рассольник, лечо, соленые огурцы и так далее – вспоминала Евстафеева С.В.. Делали около 300 банок. Ямы и подвалы всегда были забиты. Варили тушенку (говядину и свинину) из мяса, что оставалось к весне, чтобы не испортилось. Испортиться мясо могло потому, что не было больших холодильников, а мясо в тепле портится очень быстро. Из-за этого, скотину всегда резали на зиму, тушки вывешивали на веранде в кладовке, где холодно. Из голов тоже варили тушенку и делали колбасы, варили холодец из поросячьих ножек. Летом варили варенье. Для этого требовалось много сахарного песка и его покупали заранее на вырученные от продажи мяса деньги. Вот такой круговорот денег в домашней экономике».
Евстафеевых спасало свое подсобное хозяйство, привыкли к этому в родительских семьях. Они держали корову, теленка, свиней, кур. Это было очень выгодно, так как корова давала много молока, из которого делали сметану, творог, сливки, так пили, да и от кур по 8-9 яиц в день, что было очень выгодно. Как вспоминала сама Светлана Васильевна, творог готовили постоянно, но он был в их семье не очень потребляем, и поэтому из него пекли сырники.
Поросят растили больше года, к празднику забивали, сало часто отдавали родственникам, так как его было много. Скотину кормили картошкой, овощами, комбикормами. Как говорит Светлана Васильевна «Летом, кто „на Канары“, а мы на сенокос». То есть кроме овощей и комбикормов для скотины заготовляли много сена. У семьи имелся свой трактор, заготовка сена шла быстро. Им удалось приобрести списанный трактор и отремонтировать его. Но трактор использовали не только во время сенокосов, им еще и пахали картофельные поля, выкапывали картофелекопалкой картошку. Картофельные поля были огромные, землю получили бесплатно, так как после распада совхоза, появилось акционерное общество, и членам этой организации бесплатно выделялась земля. Семье Светланы Васильевны было выделено около 6 га земли в аренду.
Ещё больше в 90-х заготавливали грибов и ягод. Грибы солили, варили, сушили. Зимой из грибов варили суп и жарили картошку с грибами.
Чтобы одеть детей к школе, можно было или продать мясо, или сдать какие-либо ягоды. Светлана Васильевна Евстафеева с мужем и старшим сыном собирали чернику, морошку, малину и сдавали в пункты приема ягод или приносили вместе с подругами на вокзал и продавали у поездов. Поезд иногда стоял всего 3 минуты, их знакомый обычно быстренько запрыгивал в вагон, брал у них вёдра с ягодами, продавал, а потом раздавал женщинам деньги. Чтобы одеть детей на зиму, сдавали клюкву (октябрь, ноябрь).
Учитывая наличие в Няндоме бройлерной птицефабрики, у бюджетников иногда появлялась возможность взять под зарплату цыплят-бройлеров. «В первой половине 1990-х, - говорила Ольга Станиславовна, - долгое время не давали зарплату. И вот как-то перед самым Новым годом ей сказали, чтобы она шла, получала зарплату взаимозачетом». Тогда Ольге Станиславовне дали 3 ящика бройлерных синих цыплят. Ольга Станиславовна не понимала, что ей делать с таким большим количеством куриц. Но женщина все-таки обрадовалась, так как хоть в чем-то ей сейчас было полегче (с продуктами). Часть этой «зарплаты» она отвезла сестре в Петербург, и все равно эту курицу семья ела долго. Еще зарплату давали молочными продуктами, хлебом. Так как каждый пытался выживать, как мог, Ольга Станиславовна завела куриц ради яиц.
«Когда зарплаты перестали выплачивать, в магазинах иногда давали продукты под запись – говорила Мозгалёва И.В.. Дети настолько привыкли, что родители берут продукты без денег, что однажды, соседский ребенок, увидев по телевизору ограбление магазина, спросил: «Мама, а он тоже под запись?!».
Дети не понимали эти денежные отношения вообще. В это время бюджетники буквально выживали. Семье Бушуевых помогало и молоко, которое дважды в неделю стоматологам давали «за вредность». Учитывая, что супруги вдвоём работали, молока было достаточно. Из него умудрялись готовить творог, а однажды Виктору Александровичу дали рецепт сыра. Он и это попробовал.
Дочь Бушуева В.А. Лена вспоминала, что сливочное масло для бутербродов родители берегли детям, а сами довольствовались маргарином. В.А. Бушуев говорит, что мясные субпродукты (например, печень, сердце, лёгкие) стоили гораздо дешевле мяса, поэтому семья их и использовала. Лёгкое говяжье, даже хорошо приготовленное – блюдо на любителя. А вот проварив и перекрутив на мясорубке, его добавляли в куриный фарш и делали начинку для пирожков или для картофельной запеканки. Ещё одним дешёвым продуктом являлись говяжьи хвосты, но варить их следовало очень долго.
Специализированным местом, где продавали колбасу, мясо и субпродукты стал маленький магазинчик на площади Советской, что в старой части Няндомы. В субботу задолго до его открытия собиралась огромная очередь. Вспоминая вечное безденежье, Анна Ивановна Бушуева говорит, что она и кошелёк то редко с собой брала. Однажды маленькая дочка попросила, идя с нею из садика: «Купи мне хотя бы чупа-чупс». А в ответ на то, что денег нет, сказала: «Какая же ты мама! Все детям покупают, а ты нет!».
Муж Сошневой Г.Н. работал в те годы в Горэлектросети. Это стало спасением для семьи. Ей по полгода не выплачивали зарплату, а мужу более или менее регулярно, так как в организации водились «живые деньги». Особенно супруга и сын радовались, когда он перед праздниками приносил большой продуктовый набор. Это были те продукты, которые предоставляли торговые точки, частично погашая долги за электричество. Ими предприятие поощряло своих работников. Да и на Новый год муж приносил сыну огромный мешок подарков от Деда Мороза. Учителя и врачи такое позволить своим детям не могли. О традиционных новогодних подарках для детей пришлось забыть. В разговоре внезапно выяснилось, что В.А. Бушуев даже игрушки сыну делал (не все конечно). Это были солдатики, и лошадки, отлитые в гипсовой форме из бросовых остатков пломбировочных порошков, которые нельзя смешивать (вредно для здоровья пациента).
Зоя Николаевна Романова вспоминает, что когда зарплату задерживали, её и семью выручала пенсия, которую она уже получала по возрасту. А ведь надо было и дочери с зятем помочь. Дочь находилась в отпуске по уходу за ребёнком, а зять врач-бюджетник. На школу порой выдавали не весь фонд зарплаты на месяц, и поэтому всем не хватало. Директор школы старалась действовать справедливо, и выдать тем сначала, кто не имел пенсии, и кроме как не заплату ни на что не мог рассчитывать, например, мамам с детьми или одиноким учительницам. А ведь З.Н. Романову заботила судьба внуков, родители которых тоже не получали зарплату.
Как-то совершенно отчаявшись, Зоя Николаевна буквально выпрашивала в управлении образования хоть сколько-нибудь денег. И вот ей выдали пачку рублями. Обрадовавшись, она пообещала внуку, что «сейчас они на все деньги купят карамели». На что кассир, приняв слова всерьёз, испуганно заметила, что не стоит этого делать, следующая зарплата неизвестно когда. А однажды
Зоя Николаевна увидела на улице объявление о покупке волос (дорого). Она тут же отправилась в парикмахерскую стричь свои роскошные волосы. После сдачи волос Зоя Николаевна воскликнула от счастья: «Ой! Мне тут на 7 буханок хлеба хватит!» Приёмщица посмеялась и сказала: «Вы хоть не сразу покупайте!». В то время коллега Сошневой Г.Н. написала писала стихотворение на манер «Большой привет, прекрасная маркиза»:
Как мы уже упоминали, семьи обзаводились подсобным хозяйством, а кто-то имел их ранее. «Живность в доме держали всегда – говорит З.Н. Романова. Поросенка или 2-х обязательно. Кормили картошкой, иногда удавалось покупать комбикорма. Держали кроликов, они очень хорошо выручали. Их мясо тушили, варили с мясом суп. Косили для них сено всей семьей. Выручала также мама, присылала телятину из Кировской области багажом».
Как мы поняли, жили неплохо в смысле питания сельские жители, так как имели свое хозяйство. Но и потрудиться для этой сытной жизни требовалось не мало. Семья Мозгалёвой И. В., например, держала двух поросят, кроликов, но не разводили, так как не было стабильности в урожае. Один год, например, вырастили много картошки, а на другой год она не уродилась, скотину кормить нечем, нет смысла её и держать, если она голодает.
Очень многие горожане, ранее никогда не имевшие огородов, начинали ими обзаводиться. Об этом вспоминала и О.П. Кузнецова: «Когда задержки зарплаты стали длительными пришлось рассчитывать на пенсию мамы. Пенсии выдавали чаще, чем зарплаты. Тогда же учителя, не имевшие ранее огородов, получили возможность взять 2,5 сотки земли на «Яковлевских горках», что в 40 мин ходьбы от города. Так как транспорта личного я не имела, договаривалась с преподавателями из автошколы (при школе №3 существовал автокласс, где вождению обучались школьники, приобретая профессию водителя). Пять лет мы там сажали картошку, но однажды кто-то выкопал посаженную. После этого больше не сажали.
Ещё мама помогала. Так как она находилась на пенсии, то весной уезжала на родину, в Ярославскую область до ноября. За это время она там выращивала ягнят на мясо и овощи, а потом с попутной машиной вывозили».
После того, как цены отпустили, рынок стал насыщаться различными товарами, но воспользоваться этим мог не каждый. Например, фрукты покупали только ребёнку, вспоминала Г. Н. Сошнева, а ей доставалась только срезанная кожура. А.Н. Зорина рассказывала, как с подругой на 2-х покупали шоколадный батончик «Марс» попробовать за 400 руб. «А «Баунти» мы с Лариской (подруга) попробовали, когда ей друг этот шоколадный батончик подарил, и мы его съели, когда вместе готовились к экзамену» – говорит она.
Родители Зориной А.Н. тоже обзавелись огородом примерно в 1993 г. где-то в совхозе под Архангельском для выращивания картофеля. Так поступали многие, но не обходилось без курьёзов. Так как все борозды наделов были одинаковыми, соседка однажды выкопала не свой участок, а хозяин подумал, что это воры. Сама хозяйка об этом узнала только тогда, когда брат спросил, почему она свой участок не копает.
Девяностые годы, пожалуй, стали самым сложным испытанием для бюджетников. Теоретически, изменения в экономике являлись объективной необходимостью, но реформы очень сильно ударили по россиянам. Работники бюджетной сферы оказались особенно незащищённой категорией, как и пенсионеры. Учитывая, что пенсии выплачивали более регулярно, чем зарплаты, именно пенсионеры материально старались помочь семьям своих взрослых детей. Не получая зарплат учителя, врачи, библиотекари выживали только благодаря подсобному хозяйству. Поэтому второй работой становил огород, уход за скотом, сбор грибов и ягод. Экономика семьи становилась полунатуральной. Заготовки и консервы были не только дешевым, практически бесплатным обедом и ужином, но и экономили зарплату, когда её удавалось получить.
