Авторы
О! Благая весть!
Самый романтический и самый эксцентричный из санитарных врачей г-н Онищенко вдруг заговорил о возможном возврате на наши бескрайние обезвоженные просторы опальной минералки, виноватой лишь в том, что ее струи бьют посреди антироссийского ландшафта. А по официальной версии, эти воды не соответствовали тем высоким, труднодостижимым стандартам, к каковым за многие годы советской власти, а также и после нее привыкло российское население, до невозможности избалованное неустанной заботой о своем здоровье родного государства, представленного в том числе и славящимися своей принципиальностью и неподкупностью санитарными службами.
Несколько лет назад, когда страну обошла весть об остракизме "Боржоми", я, помнится, написал прощальную песнь любимому питью.
Признаюсь, мне было плохо без него, скучно. Без него окружающий меня материальный мир был неполон, в нем зияло маленькое, но очень болезненное пулевое отверстие. Особенно же это горестное ощущение усиливается тогда, когда с полок продуктовых магазинов на меня смотрят этикетки, издевательски имитирующие графическую стилистику родного с самого детства "Боржоми".
И было бы совсем тоскливо, если бы за эти годы я не попадал время от времени в сопредельные страны, включая, разумеется, и историческую родину "Боржоми", где первым, что бросалось в глаза по приезде, - сразу же на вокзале в Киеве и в Таллине или же в Тбилисском аэропорту - были эти радостные этикетки.
Ну, ладно бы только на Украине или в Балтии. Этим, понятное дело, дай только повод, чтобы лишний раз поупражняться в животной русофобии и по-мелкому куснуть великого соседа. Но, удивительное дело, я обнаружил эту живительную влагу в Финляндии, что, впрочем, не так уж и удивительно, если учитывать традиционно наплевательское отношение тамошних санитарных врачей к здоровью граждан. Финляндия, конечно, страна культурная. Чистенькая, хотя и бедненькая. Но не Россия все-таки - смешно даже и сравнивать.
Теперь вот и наш Онищенко заговорил о возможном втором пришествии "Боржоми". При этом были сказаны загадочнейшие, как это, впрочем, и свойственно, главному санитару всея Руси, слова о том, что "отсутствие грузинской минеральной воды на российском рынке - тема абсолютно некритичная". Что это значит? Неважно, впрочем.
Хотя тема и "некритичная", вопрос "что сей сон значит?" не может не возникнуть у российского человека, привыкшего - и не всегда безосновательно - искать во всех телодвижениях властей, в том числе и санитарно-гигиенических, какие-то потаенные глобально-политические смыслы. А иначе как объяснить, что вода еще совсем недавно была абсолютно негодной для употребления, а теперь вдруг взяла и исправилась?
Я же, то ли в силу природного своего легкомыслия, то ли просто не любя всяческую конспирологию и пикейножилетничество, смиренно и простодушно порадуюсь возвращению любимого напитка. Если, конечно, разговоры об этом долгожданном событии не просто разговоры.
"На вопрос, значит ли это, что грузинская минеральная вода и вино могут скоро вернуться на российский рынок, - сообщает одно из новостных агентств, - Онищенко ответил: "Иначе для чего разговаривать?". Ну, мало для чего могут разговаривать санитарные врачи. И не только санитарные. И не только врачи.
«Ряд» — как было сказано в одном из пресс-релизов — «российских деятелей культуры», каковых деятелей я не хочу здесь называть из исключительно санитарно-гигиенических соображений, обратились к правительству и мэрии Москвы с просьбой вернуть памятник Феликсу Дзержинскому на Лубянскую площадь в Москве.
Помните анекдот про двух приятелей, один из которых рассказывал другому о том, как он устроился на работу пожарным. «В целом я доволен! — говорил он. — Зарплата не очень большая, но по сравнению с предыдущей вполне нормальная. Обмундирование хорошее. Коллектив дружный. Начальство не вредное. Столовая вполне приличная. Одна только беда. Если вдруг где, не дай бог, пожар, то хоть увольняйся!»
