Авторы
03.03.2009 | Пограничные сказки про котят
Ки э?Сказка тридцать пятая
Здрасьте, пришла модель Ленина в нат. величину. Все оторопели.
Модель Ленина объяснила, что она второй экземпляр, запасной, дублер.
Села пить чай, все в норме, сама картавит и так лукаво спрашивает: «Пьявильным путем идете, товайищи?»
Но одно но: модель объяснила, что брюк не носит. Она была завернута в простыню по третью пуговицу пиджака.
Дедушка Володя Шванц на шкафу стащил с передней головы ушанку и закупорил ею пасть мумии Муму, потому что она начала выть.
Зато тетя Аня Каренина села тоже чай пить, при чем самовольно, ее никто не звал, ногу фанерную держит пистолетом и говорит то, чего от нее никто не ожидал, с вопросительной интонацией:
– Удержат ли большевики государственную власть?
Т.е. вопросом на вопрос.
При том как эта дореволюционная дама могла знать название крупнейшей ленинской работы?
Он ей отвечал так:
– Батенька!
Действительно, тетя Аня носит брюки и короткую стрижку, пенсне, галстук и пиджак. А то, что на ней одна босоножка, то уж какую она нашла в урне, таковую и имеет. Вторая нога в сапоге, честь по чести.
Так что Анна Каренина ему сразу возразила:
– Уж кому-кому, а вам я не батенька!
Создалась невыносимая ситуация. Модель Ленина подняла бровь, почесала под простынкой в районе пупка и стала звать котят: ксс, ксс. Видимо, чтобы разрядить обстановку. Протезами рук в воздухе разводит, протезы ног притопывают, сама улыбается в искусственные усы, как дед Мороз.
Котята, конечно, ноль внимания. Рубятся в компьютерную игру, мяукают, толкаются локтями.
Иван же Тургенев, писатель девятнадцатого века, сидит в своей трехлитровой банке в полном ауте: ему этот лысый человек с бородкой, тем более ходящий в несвежей простыне, совершенно чужой как бы.
И он тихо спрашивает дедушку Володю Шванца:
– Ки э?
Кивнувши головой в сторону модели Ленина.
(«Ки э» это приблизительно «кто идет» по-французски).
Ясно, что он интересуется, что за чувак тут пьет чай.
Дедушка В.Ш. кивнул и промолчал в ответ.
А модель Ленина, выпив весь чай, встала, простыню подсмыкнула и со словами «О Господи!» ушла вон.
Потом Полина Виардо с небес заметила:
– Я вообще думала, он селиться пришел.
– Еще новости! Самим жить негде, – отрезала тетя Аня Каренина. – Отец бы мне запретил с таким господином соседствовать, сказал бы: Львовна, жамэ.
(«Жамэ» это по-французски приблизительно «никогда»).
Хотя самое тетю Аню никто, между прочим, не звал к нам на проживание.
К тому же вроде бы она была с утра Аркадьевна, так она говорила в прошлые разы.
Но тут вдалеке загудела электричка, и тетка Аня быстро собрала свои сумки на колесиках и похромала на рельсы, чтобы встретить поезд лицом к лицу.
Все были уже в курсе, что она норовит подставить под колесо свою фанерную ногу, якобы потом чтобы остаться беспомощной инвалидкой с правом на объемный протез.
Но министр здравоохранения восклицает в ответ: «Хрен вам!»
Не то что он тетю Аню знает или читал роман про нее.
Они так всем возражают, они там в министерстве здравоохранения так отвечают буквально на все просьбы больного населения. Они же охраняют здоровье! При чем здесь инвалиды.
У нас новость: пришла Анна Каренина (та самая, произведение Льва Толстого) и сообщила, что у нее растет локальная борода. И что она теперь ничего не будет с этим делать, а пусть все знают, что она – антиглобалистка и следует своей природе.
Раздался гром! Котята прыснули под крыльцо. Мешки бросили где попало.Полина же Виардо свесилась сверху и собрала их. Теперь там, в небесах, она развлекается: надует мешок и как стукнет себе по лбу!
