Подмена
Авторы
20.01.2009 | Кино
Принесли ей как-то в ночь…В "Подмене" Клинта Иствуда Анжелина Джоли сыграла, может, и не лучшую, но самую уместную свою роль
20-е годы, Лос-Анджелес. Худощавая и прогрессивная Кристин Коллинз (Джоли) руководит отделом телефонисток, ездит по офису на роликах и строго глядит на начальника, смотрящего на нее с двусмысленной теплотой. Коллинз растит сына в одиночку, поскольку его отец испугался ответственности, сама же Коллинз никакой ответственности не боится, и вообще, если надо, готова работать по выходным. Вернувшись в один из таких дней домой, она обнаруживает, что сын исчез. Полиция сначала мнется, потом полгода ищет, а затем под вспышками камер вручает Коллинз чужого ребенка и объявляет, что расследование окончено. Вот тут и начинается самое интересное, потому что «сын» исправно зовет героиню мамой, а полицейский врач готов засвидетельствовать, что мальчик стал ниже ростом исключительно по медицинским причинам.
«Подмена» Клинта Иствуда – мало того, что филигранное, изящное и в хорошем смысле старомодное кино, так еще и фильм-перевертыш:
подменивают не только ребенка – несколько раз за два с лишним часа режиссер меняет жанр и фильм становится не тем, чем казался. Через всю картину нитью тянется драма матери, потерявшей сына, но «Подмена» еще и триллер. Напряженный, заставляющий вцепиться в кресло и ждать, что случится в следующую минуту. Подкидыш сидит за столом, а героиней овладевает страх: ведь он с ней играет, и сам это знает, он улыбается, врет. И если в этот момент забыть о том, что смотришь Иствуда, кажется, что «Подмена» вот-вот превратится в «Омена».
А режиссер знай себе и вытаскивает новые карты — за триллером следует социальная драма. О коррупции, о том, как система незаметно расправляется с инакомыслящими, о полиции, которой выгодно закрыть дело, но не выгодно иметь под боком зареванную мамашу, и от греха подальше лучше кинуть ее в психбольницу. А «Пролетая над гнездом кукушки» сменяет детектив, ведь если Коллинз вернули чужого ребенка, значит, где-то должен быть ее собственный сын.
Но «Подмена» не детектив и не триллер, и даже не фильм о материнском горе — Иствуд снял кино про персональную ответственность.
Власть несовершенна, помощь не всегда приходит вовремя, полиция может ошибаться, и если она ошиблась раз, то почему ей не ошибиться снова. Так что в каждый момент времени приходится делать свой личный выбор: сдаться или надеяться, подписать или не подписать, заискивать или послать к черту.
И самое удивительное, что «Подмена» – не просто сказка по мотивам каких-то событий, а реальный случай из полицейской практики, откопанный сценаристом Майклом Стражински. И титр «true story» делает половину работы, именно эта деталь пугает в «Подмене» почище взмахов топором и детских признаний – не может быть, чтобы правда, пусть лучше выдумка.
Но нет, такое случается.
При этом Иствуд не учит и не морализаторствует, он снимает как есть, разве что подкрутив яркость, поэтому «Подмена» отдает театральностью. Слишком неприятное лицо маньяка, слишком холодные медсестры в психушке, слишком эталонный злодей-полицейский, слишком благородный пастор-Малкович и слишком красная помада. Можно спорить и спорить о том, что Джоли не тянет на драматическую актрису и лучше пусть щурится и светит татуировками у Бекмамбетова. Но в мире с приставкой «слишком», созданном Иствудом, насквозь гипертрофированная, с рыбьими губами, шестью детьми, поездками в Чечню и чересчур надрывной игрой, Анжелина Джоли оказывается удивительно к месту.
Пожалуй, главное, что отличает «Надежду» от аналогичных «онкологических драм» – это возраст героев, бэкграунд, накопленный ими за годы совместной жизни. Фильм трудно назвать эмоциональным – это, прежде всего, история о давно знающих друг друга людях, и без того скупых на чувства, да ещё и вынужденных скрывать от окружающих истинное положение дел.
Одно из центральных сопоставлений — люди, отождествляющиеся с паразитами, — не ново и на поверхности отсылает хотя бы к «Превращению» Кафки. Как и Грегор Замза, скрывающийся под диваном, покрытым простынёй, один из героев фильма будет прятаться всю жизнь в подвале за задвигающимся шкафом.