04.06.2008 | Париж Дельфины де Жирарден
Оголодавшие нимфы8 марта 1837 года
Великий пост в этом году выдался весьма блестящим; в том, что касается удовольствий, он ничем не уступает карнавалу; звучит кощунственно, но это чистая правда. Все танцуют, танцуют истово, -- так истово, как следовало бы молиться, и, разумеется, никто не постится.
Если бы вы видели, как ужинают наши модные красавицы, если бы вы знали, как едят эти нимфы, вы бы ни за что не поверили, что они проводят дни в благочестивом воздержании; с другой стороны, вы бы ни за что не смогли бы понять, отчего эти молодые женщины так худы.
Право, тот, кто побывал хотя бы на одном из роскошных ужинов, венчающих наши балы, тот, кто видел наших хрупких красоток в деле, тот, кто может прикинуть на глаз, сколько они поглощают ветчины, паштетов, птицы, жареных куропаток и всевозможных пирожных, тот имеет все основания ожидать, что локти у них будут более круглыми, а плечи – более видными. Бедные сильфиды! как же они, должно быть, сильно страдают, воротившись домой с бала!... ведь для того, чтобы нейтрализовать пышные плоды этого пиршества, потребно не одно огорчение! Один остроумный человек заметил: «Женщины сами не понимают, как сильно они вредят себе, усаживаясь за стол!» Между прочим, это истинная правда: нет зрелища более печального, нежели красивая, нарядная одетая женщина, налегающая на еду. Есть с аппетитом женщинам простительно только в дороге.
В гостиной же всякая женщина обязана быть прежде всего образцом элегантности, а образцу элегантности дозволено кушать на балу только мороженое, соблазняться только фруктами и сластями.
Это приводит нам на память восклицание одной девочки, которая услышала, как ее мать приглашает учителя чистописания позавтракать, и решила добавить свой голос к приглашению: «О, сударь, останьтесь, прошу вас; я никогда не видела, как ест учитель чистописания!». Должно быть, она предполагала, что учитель чистописания ест какие-нибудь особенные вещи вроде облаток для запечатывания писем или еще чего-нибудь, имеющего непосредственное отношение к его ремеслу. Так вот, мы недалеко ушли от этой девочки; мы полагаем, что элегантная дама вправе насыщаться только вприглядку – духами, фруктами и цветами.
Провинциалы по-прежнему здесь, но их не узнать. Их манеры и повадки переменились полностью; куда делось простодушное изумление, которое немедленно указывало на их происхождение? куда делись те поразительные уборы, которые обличали их малую родину?
Отличительная черта женщин, о которых мы говорим, заключается в том, что они вовсе не похожи на женщин и более всего напоминают бойких кукол, внезапно обретших дар движения и речи; они стараются держаться величаво, но остаются чопорными и жеманными