Из книги «Три поэмы»- 2 / СТЕНГАЗЕТА.NET

РЕКЛАМНЫЕ ПАУЗЫ

В рамках национального проекта

«Читают все!»

Синхрон: Он меж печатными строками

Читал духовными глазами

Другие строки…

Всероссийская телепремьера!

Синхрон: Вот жизнь Онегина святая!

Россия, которую мы потеряли!

Синхрон: Всегда возвышенные чувства

И муз возвышенных искусства,

В гостиной штофные обои,

Везде высокие покои,

Царей портреты на стенах,

И стаи галок на крестах!

Россия, которую мы обретаем вновь!

Синхрон: Придет, придет и наше время!

Ко благу чистая любовь

И жажда знаний и труда,

И страх порока и стыда

Когда-нибудь нас озарит

И мир блаженством одарит!

Россия Пушкина

и Глинки,

Синхрон: Бренчат кавалергарда шпоры,

Летают ножки милых дам

Святителя Филарета

И фельдмаршала Кутузова!

Синхрон: Пастух, плетя свой пестрый лапоть,

Поет про волжских рыбарей,

А Петербург неугомонный

Уж барабаном пробужден.

НАША Россия!

Синхрон: Среди блистательных побед,

Среди вседневных наслаждений

Где равную тебе сыскать?

НАША Классика!

Синхрон: О Русь!

На НАШЕМ ТV!

Синхрон: Онегин, верно, ждет уж нас!

«Евгений Онегин»

Синхрон: Как много в этом звуке

Для сердца русского слилось!

Спонсор показа - пиво «Три толстяка»

В рамках национального проекта

«Читают все!»

Синхрон: Он меж печатными строками

Читал духовными глазами

Другие строки…

В эту ночь разверзаются врата ада!

Синхрон: И взорам адских привидений

Явилась дева, ярый смех

Раздался дико…

Русский Хеллувин!

Синхрон: Копыта, хоботы кривые

Хвосты хохлатые, клыки,

Усы, кровавы языки,

Рога и пальцы костяные!

Русский хоррор!

Синхрон: Сидят чудовища кругом:

Над их бровями надпись ада.

Пугать людей для них отрада!

Кровавый кошмар русских святок!

Синхрон: Еще страшней, еще чуднее -

Вот рак верхом на пауке,

Вот череп на гусиной шее

Или задумчивый вампир

Почуя мертвого хрипят!

Страхи и ужасы России,

НАШИ ужасы!

Синхрон: Что ж? Тайну прелесть находила

И в самом ужасе она

НАША классика!

Синхрон: О Русь!

На НАШЕМ ТV!

Синхрон: Онегин, верно, ждет уж нас!

Мистический триллер

Синхрон: Вдруг топот!… кровь ее застыла.

Вот ближе! Скачут… и на двор!

Татьяна прыг в другие сени

С крыльца на двор и прямо в сад

Летит, летит; взглянуть назад

Не смеет…

«Гроба тайны роковые»

Синхрон: Про злых духов и про девиц

В могиле, в мать-земле сырой

В пятницу в 23.55

Синхрон: Погибнешь милая, но прежде

В меня вселится новый бес!

Спонсор показа пиво «Три толстяка»

В рамках национального проекта

«Читают все!»

Синхрон: Он меж печатными строками

читал духовными глазами

Другие строки…

Любовь никогда не бывает без грусти!

Синхрон: Нигде ни в чем ей нет отрад,

И облегченья не находит

Она подавленным слезам-

И сердце рвется пополам.

Но истинная страсть преодолеет все!

Синхрон: Питая жар сердечной страсти,

Всегда восторженный герой

Готов был жертвовать собой!

Страсти по Онегину!

Синхрон: Преданья русского семейства,

Любви пленительные сны!

Смотрите в следующей серии!

Синхрон : Вперед, вперед, моя исторья!

Татьяна вновь встречает Евгения.

Синхрон: Опять ее прикосновенье

Зажгло в увядшем сердце кровь!

Генерал ни о чем не подозревает.

Синхрон: Всегда довольный сам собой,

Своим обедом и женой

Анонимное письмо.

Синхрон: Прочтя печальное посланье

Евгений тотчас на свиданье

Стремглав по почте поскакал!

Месть Ольги.

Синхрон: Душа воспламенилась в нем -

Какое низкое коварство!

НАША классика!

Синхрон: О Русь!

На НАШЕМ ТV!

Синхрон: Онегин, верно, ждет уж нас!

Сериал «Наша Таня»!

Синхрон: И вот одна, одна Татьяна!

С понедельника по пятницу!

После программы «Пятиминутка с Мишей Леонтьевым»!

Спонсор показа пиво «Три толстяка»!

В рамках национального проекта

«Читают все!»

Синхрон: Он меж печатными строками

Читал духовными глазами

Другие строки…

Новый блокбастер

От создателей «Братвы-4»!

Синхрон: Спор громче, громче, вдруг Евгений

Хватает длинный нож, и вмиг

Повержен Ленский!

Море адреналина!

Синхрон: Под грудь он был навылет ранен,

Дымясь из раны кровь текла.

Настоящие мужчины!

Синхрон: Они друг другу в тишине

Готовят гибель хладнокровно.

Настоящие женщины!

Синхрон: Которых позднею порой

Уносят дрожки удалые

По петербургской мостовой!

Настоящий драйв!

Синхрон: Вот пистолеты уж блеснули,

В граненный ствол уходят пули,

И щелкнул в первый раз курок.

Гоша Куценко!

Синхрон: Мое – сказал Евгений грозно.

Жанна Фриске!

Синхрон: Она должна в нем ненавидеть

Убийцу брата своего!

Ксения Собчак!

Синхрон: Уж хитрость ведает она,

Уж изменять научена!

Дима Билан!

Синхрон: Он, правда, в туз из пистолета

В пяти саженях попадал!

Саундтрек группы

«Бикфордов шнур»!

«Золотой «Броненосец Потемкин»

За лучшие спецэффекты!

Синхрон: Все в изумленье. Ленский сам

Не верит собственным глазам

НАША классика!

Синхрон: О Русь!

на НАШЕМ ТV!

Синхрон: Онегин, верно, ждет уж нас!

Криминальная драма

«Две пули – больше ничего!»

Синхрон: И шайка вся сокрылась вдруг!

Спонсор показа - пиво «Три толстяка»

В рамках национального проекта

«Читают все!»

Синхрон: Он меж печатными строками

Читал духовными глазами

Другие строки…

Секс в северной Пальмире!

Синхрон: Все предрассудки истребя,

Коснуться милых ног устами,

Коснуться до всего слегка,

Чтоб не измучилось дитя!

Секс в Москве златоглавой!

Синхрон: Встречает их в гостиной крик

Княжны, простертой на диване.

Секс в дворянском гнезде!

Синхрон: …уж другому

Его невеста отдалась.

С печальным шумом обнажалась….

НАШ секс!

Синхрон: Под длинной скатертью столов,

Весной на мураве лугов,

Зимой на чугуне камина,

На зеркальном паркете зал,

У моря на граните скал!

НАША классика!

Синхрон: О Русь!

На НАШЕМ ТВ!

Синхрон: Уж мой Онегин поскакал

На ложи незнакомых дам!

Эротическая комедия

Синхрон: Онегин тихо увлекает

Татьяну в угол и слагает

Ее на шаткую скамью,

И клонит голову свою

Любимец Тани… Он отрады

Во всех печалях ей дарит

И безотлучно с нею спит.

Сильнее страсть ее горит!

«Средь обольстительных сетей»!

Синхрон: Бог знает, кем окружена,

С мужчинами со всех сторон,

Сгорая негой и тоской,

Татьяна в темноте не спит -

То стан совьет, то разовьет

С благонамеренным в руках!

В субботу после полуночи!

Синхрон: Разыграйтесь девицы,

Разгуляйтесь милые!

Спонсор показа пиво «Три толстяка»

МАЙСКИЙ ДЕНЬ

(венок сонетов)

In truth the prison, unto which we doom

Ourselves, no prison is; and hence for me,

In sundry moods, ’twas pastime to be bound

Within the Sonnet’s scanty plot of ground:

Pleased if some Souls (for such there needs must be)

Who have felt the weight of too much liberty,

Should find brief solace there, as I have found.

Wordsworth

Не так уж страшно все, как я его малюю.

Не все, наверное. А если малевать,

Пример, конечно же, с Вакулы надо брать

И так живописать вражину эту злую,

Чтоб оседлать его и гнать напропалую

За черевичками! Пошел, ………………!

Но Черномырдин прав – действительно, где ж взять

Такую веру нам, уверенность такую?

Нет, не Армагеддон вялотекущий наш

Изображаю я, а собственный мандраж,

Как в анекдоте блядь – «О, ужас, ужас, ужас!!»

Оррёр, оррёр, оррёр!.. Так позднею порой,

По Юлика словам, давлюсь я или тужусь,

Анафематствую и пью за упокой.

Анафематствую и пью за упокой,

Не чокаясь уже давным-давно. Тем паче

На брудершафт не пью. Ко всем чертям собачьим

Телячьи нежности пославши, ни одной

Из маток не сосу. А от козла надой

Не столь питателен. Но не могу иначе.

Ты спросишь, кто велит? – Ответ неоднозначен:

Всесильный бог любви, а может, бес хромой,

Унынья, лености и любострастья дух.

Грушницкий на балу от зависти опух

И все пытается, дурилка, – фу ты, ну ты! –

Смутить веселость их язвительной строкой…

Будь проклят день и час, будь проклята минута!..

Типун мне на язык! Я сам-то кто такой?!

III

Типун мне на язык! Я сам-то кто такой?

Уполномочен кем здесь наводить порядок?

Давно ли сам отстал от баловства и блядок?

И добровольно ли? И с чистою ль душой?

Сомнителен вообще моральный облик мой.

А благонравия неистовый припадок

Не знаменует ли телесных сил упадок?

Не климакс ли?! Да нет, читатель дорогой,

Я так еще люблю, как вам не удавалось

И в восемнадцать лет. Вообще-то все осталось

По-прежнему. Хоть крест уже на раменах,

На шее четки хоть, а все же ни в какую

Не соглашаюсь я отрясть сей нежный прах,

Аникой-воином сижу я и воюю.

Вступив в решительный, последний, смертный вой,

Уже на ультразвук перехожу порой.

Вот так я свой досуг теперь организую.

Никак не назовешь фонетику такую

Служанкой ангела. С архангела трубой

У ней тем более нет связи никакой.

Вот разве Азраил музыку неживую

Одобрит. Но его я тешить не намерен.

Пора убавить звук. Я вру, как сивый мерин,

Как в обезьяннике вокзальном хулиган,

Дождусь я пиздюлей, напрасно я быкую.

Но выглянув в окно иль заглянув в экран,

«Шаташася, - визжу,- языцы эти вскую?!»

Да вот тебя спросить забыли, мудозвон.

Уж ты бы помолчал. Скажи, какой резон

Вновь воздух сотрясать впустую, вхолостую?

За язычком своим следить рекомендую…

Коснется ль благодать? Найдется ль угомон?

«Паралипоменон» или «Декамерон» –

Пора уже решить седому оболдую!

Языцы без тебя управятся авось,

Небось, не пропадут, а вот тебе всерьез

Пора задуматься. На что это похоже?

- На что, на что! На ад, на что ж еще, Бог мой…

Еще сто пятьдесят? Не хватит ли? Ну что же,

Есть наслаждение и в дикости такой.

Есть наслаждение и в дикости такой,

И в лесопарке есть пригорки с ручейками.

Ты на листву гляди, а не на мам с дитями

И пивом «Балтика». Усталый слух настрой

На шепоты дриад, а не на мат густой

Компании в кустах. Тем боле, что кустами

Является сирень, тем более, что мамы

Не так уж и страшны в сей полдень золотой.

Ведь майский все же день, ведь именины все ж!

Двадцать девятое. На сей раз вторник. Ложь

Вновь сочиняется бездельником каким-то.

Тобой скорей всего, ведь ты пока живой,

Да что там говорить, ведь цел и невредим ты.

Что проку спорить – есть и воля, и покой.

VII

Что проку спорить – есть и воля, и покой.

Бордель и кладбище – их олицетворенья.

Будь вольным каменщиком на столпотвореньи

Иль в колумбарии покойся, черт с тобой.

«Обитель мирных нег» - под вывеской такой

Теперь VIP-сауна манит воображенье,

“Vita nuova” нам сулит преображенье

Турбосолярия посредством, милый мой.

Атас! Смываемся! Туда, туда скорее,

Под куст ракитовый, где воля всех вольнее,

Где примирительный мы источим елей,

Чтоб успокоить бурю бесовскую!

Ей Богу, этого нам хватит, ей же ей!

Какого ж хрена я о счастии тоскую?

VIII

Какого ж хрена я о счастии тоскую

С младенчества? Господь мне в ощущеньях дал

Прибрежную траву, дымящийся мангал,

И шестистопный ямб, и дочку неплохую.

Какого ж счастия я до сих пор взыскую,

Каких еще прохлад? Жадюга и нахал,

Я сочетать хотел, вернее, возалкал

С бедняжкой Пандемос Уранию святую.

И просчитался я. И это ль не пиздец?

Ну не пиздец ли, а? Не первых сил творец,

Из предпоследних сил самим собой влекусь я

Туда, где по мордам уже я получил.

Про суетство сует не говори, я в курсе.

Екклесиаст давно меня предупредил.

XIX

Екклесиаст давно меня предупредил,

Сенека подтвердил и Бродский подытожил.

Красавице подол задрав, я видел то же.

Но, будучи ханжой, я вкус в том находил.

И если губы я уродливо кривил,

То не от спеси и брезгливости ничтожной,

А чтобы плач сдержать иль смех пустопорожний,

По-честному за все, за все благодарил.

Кичливый скептик вновь увидит, что искал.

Да я-то ведь ищу иного! Не видал

Я этого еще и вряд ли уж увижу,

Но перспективе нет конца, хоть след простыл.

Вновь ризу я сушу, вновь навостряю лыжи!

Мне самому смешон мой мальчуковый пыл.

…………………………………………………

…………………………………промежность

…………………………………………………

А толку нет как нет, и не скудеет нежность.

С чего бы ей скудеть? Она на депозит

Положена давно. И пусть себе лежит.

Клиента ль богача брезгливая небрежность

Иль бухгалтерии оплошность и погрешность

Бесхозной сделали ее, мне надлежит

Не разбазаривать и не давать в кредит

Ни под какой процент. Понятна безуспешность

И нерентабельность негоции такой.

Пожрет инфляция запас мой золотой…

Согласен, так себе метафора. Бывало

И поизящнее… Но гул стоит в ушах,

И в предвкушении грядущего обвала

Задор сварливый жжет, лжет несусветный страх.

XII

Задор сварливый жжет, лжет несусветный страх

И старческой любви позор (то бишь блаженство

И безнадежность). В клубе этом членство

Не слишком лестно мне. Довольно стыдно, нах.

Обидно, нах. Ведь я практически монах.

Закона Божия признавши верховенство,

Казалось бы, живи себе и благоденствуй,

Знай прозябай себе, как лилия в полях.

Куда там! Где уж нам! Во области заочны

Едва взлетев, падет на воды эти сточны

Дух-недоносок вновь. Ну вот и вся любовь!

Маршрута этого тупую неизбежность

Преодолеть нет сил, и не хватает слов,

Увы! Гип-гип-увы! Крепчает безнадежность.

XIII

Увы! Гип-гип-увы! Крепчает безнадёжность,

Печорин чо ли ты? А может, Чайльд-Гарольд?

Хорошенькую ж ты себе надыбал роль!

Глядишь, вот так займешь и швабринскую должность.

Вполне реальна днесь подобная возможность.

Увлекшись вот такой паскудноюю игрой,

Пал не один уже лирический герой,

Утратил не один проектную надежность.

А Враг уж в крепости. Влекут к ответу бар.

Ваал акбар! Ваал воистину акбар!

И вот кричат «Ура!» и чепчики бросают

За мельницу уже, теряют всякий страх.

Единственное, что пока еще спасает –

Решимость наглая остаться в дураках.

XIV

Решимость наглая остаться в дураках,

Упрямка славная опять руководили

Дареным паркером и предопределили

И форму дикую, и неизбежный крах.

Не странно ли сейчас к тому ж в моих летах

Не презирать сонет? Уж девы позабыли

У нас его давно. Под слоем книжной пыли

Давно не в тему он, давно не при делах,

Когда вокруг посты, комменты, блоги, чаты…

Ты мной доволен ли, взыскательный читатель?

Ни-ни? Ни капельки? Ни слезки ни одной?

Зря Лазаря я пел, гнусавил Аллилуйю.

Ну, ничего, дружок. Мне это не впервой.

Не так уж страшно все, как я его малюю.

Не так уж страшно все, как я его малюю,

Анафематствую и пью за упокой.

Типун мне на язык! Я сам-то кто такой?!

Аникой-воином сижу я и воюю.

«Шаташася, - визжу,- языцы эти вскую?!»

Есть наслаждение и в дикости такой,

Что проку спорить – есть и воля, и покой,

Какого ж хрена я о счастии тоскую?

Екклесиаст давно меня предупредил.

Мне самому смешон мой мальчуковый пыл.

А толку нет как нет, и не скудеет нежность.

Задор сварливый жжет, лжет несусветный страх.

Увы! Гип-гип-увы! Крепчает безнадежность,

Решимость наглая остаться в дураках.

Стоп!

Толстой: великий русский бренд