Время от времени тот или иной человек, не вполне утративший адекватности, но сохранивший неуместное в наши времена простодушие, гневно и при этом вполне риторически вопрошает: «Какое-нибудь дно там есть вообще? Не может же быть, чтобы совсем не было дна!» Это почему же не может? Очень даже может.

Всегда считалось, что два главных и, в общем-то, фатально неразрешимых русских вопроса это «Что делать?» и «Кто виноват?». В советские годы к ним почти на равных присоединялись еще как минимум два, по степени непреходящей экзистенциальной актуальности первые два даже, возможно, и превосходившие. Эти два вопроса были такие: «Кто последний?» и «Как ты после вчерашнего?».

«Мы, — говорят, — знаем, что вы в числе прочих подписали письмо, обращение, петицию в защиту таких-то и таких-то». «Ну да, — говорю, — подписал». «А скажите, почему вы это сделали?». Ох, какой интересный вопрос! Настолько простой, что даже и не знаешь, как бы так ответить, чтобы не получилось совсем лапидарно. Нет, не лапидарно не получается.

Любое высказывание, любой жест — художественный, общественно-политический, бытовой, какой угодно — обретает реальное содержание только лишь в осознанном контексте. В том смысле, что важно не только то, что и как сказано, но и то, кем сказано, когда, по какому поводу и с какой целью. Более того, контекст высказывания часто бывает содержательнее и существеннее самого высказывания.

Заранее, чтобы не томить уважаемую публику, скажу, что по результатам опроса постоянно действующий президент стал моральным авторитетом примерно для трети опрошенных, а, допустим, тоже не бездействующий патриарх Кирилл набрал что-то около одного процента.

«Тьму» можно сравнить с «Твин Пиксом»: в маленьком городке происходят таинственные события, камера следит за жизнью нескольких семей, а распутывание детективной завязки раскрывает метафизические законы. Но если мистика Линча носила необъяснимый характер, то Баран Бо Одар выстраивает свою научно-фантастическую картину наподобие логического лабиринта.