Авторы
Оскорблять чувства людей нехорошо. С этим я согласен полностью.
Это касается, конечно, и религиозных чувств.
Но я что-то сильно сомневаюсь, что тонкая и не всегда корректно описываемая в юридических категориях область человеческих чувств может сколь-нибудь эффективно регулироваться посредством судебно-карательных механизмов.
И даже не просто сомневаюсь, а прямо-таки уверен в обратном. Какие законы по поводу чувств ни принял бы нынешний состав Госдумы, использовать и применять эти законы на практике неизбежно станет нынешний же личный состав прокурорско-судебных учреждений. Со всеми вытекающими отсюда последствиями. То есть применяться эти законы (как, впрочем, и все прочие) будут, разумеется, выборочно и в полном соответствии с общественно- политической конъюнктурой.
Область чувств, повторяю, вещь необычайно тонкая. И что, кого и в какой момент может оскорбить, не сможет предусмотреть ни одна судебная инстанция. Человека, наделенного, допустим, тонким слухом, мучительно оскорбляет фальшивое исполнение музыкальных произведений. Подавать в суд? А чьи-то эстетические чувства бывают тяжко оскорблены цветовой гаммой чьей-либо одежды. Чувства некоторых людей оскорбляются иногда непонятными произведениями искусства или непривычной едой.
Оскорблять чьи-либо чувства, повторяю, нехорошо.
Это давно и прочно усвоено в современных цивилизованных обществах. И в этих обществах также твердо усвоено, что с особой бережностью следует относиться к чувствам тех, кто в силу тех или иных обстоятельств принадлежит к меньшинствам - религиозным, сексуальным, расовым, этническим и всяким другим.
Это и есть современная культура, которая регулируется не столько полицейскими мерами, сколько терпеливым и последовательным воспитанием, в том числе и воспитанием чувств, тех самых, которые внушают человеку уважение и к чужим чувствам.
И цивилизованный человек не только старается не оскорблять других, но и старается поменьше оскорбляться сам.
Социальный опыт показывает, что постоянная готовность оскорбить существует в неразрывной связи с постоянной готовностью оскорбиться.
И почему же все-таки речь идет лишь о чувствах верующих? Они что, самая незащищенная часть населения? Вроде инвалидов, которых в наши дни принято называть людьми с ограниченными возможностями?
И почему столь беззащитными остаются чувства неверующих? И почему простое утверждение, что бога нет, оскорбительнее, чем противоположное утверждение для человека, убежденного в обратном?
Что же касается "чувств верующих", то весь опыт человечества и в том числе мой личный опыт учит нас тому, что труднее всего оскорбить чувства именно верующего человека. Потому что они, эти чувства, априори защищены фактором куда более надежным, чем все полицейско-судебные инстанции вместе взятые. А именно - верой. Если она, конечно, имеется в наличии. А если ее нет, то о каких таких чувствах идет речь?
«Ряд» — как было сказано в одном из пресс-релизов — «российских деятелей культуры», каковых деятелей я не хочу здесь называть из исключительно санитарно-гигиенических соображений, обратились к правительству и мэрии Москвы с просьбой вернуть памятник Феликсу Дзержинскому на Лубянскую площадь в Москве.
Помните анекдот про двух приятелей, один из которых рассказывал другому о том, как он устроился на работу пожарным. «В целом я доволен! — говорил он. — Зарплата не очень большая, но по сравнению с предыдущей вполне нормальная. Обмундирование хорошее. Коллектив дружный. Начальство не вредное. Столовая вполне приличная. Одна только беда. Если вдруг где, не дай бог, пожар, то хоть увольняйся!»
