16.01.2017 | Общество

Мужчина под елочку

О новогодних пародиях, феминизме по-русски и народных традициях

В новогодние праздники телевизор обрушивает на головы отдыхающих граждан шквал развлекательного вещания. Ничего неприятного, одни положительные эмоции — знакомые все лица, шутки, серпантин, старое родное кино, все такое уютненькое, что глаза разбегаются.

На меня сильное впечатление произвела одна сценка из новогоднего «Огонька» телеканала «Россия». Сидят три мужика в женских париках и платьях и вяжут, изображая теток во власти: Меркель, Хиллари и еще кого-то, третьего, не запомнила.

Меркель изображает Юрий Стоянов, отличный актер, обаятельный, тонкий человек, большой специалист по женским ролям. Он давно показывает Меркель, уже много лет это его номер, но при всей внешней узнаваемости получается довольно однообразно. Не выдающаяся пародия, грубоватая, потому что объектом шутки становится одно качество — мужиковатость бабы.

Не по-нашему это, когда тетка в брюках, ботинках и без косметики.

У нас ведь тоже есть женщины на высоких должностях, но они всегда отлично причесаны, у них укладка, юбка, каблук. В новой сценке главной, впрочем, была не Меркель, а Хиллари, и пели эти карикатурные барышни песенку на мотив «зачем вы, девочки», ну а дальше что-то вроде — лезете в политику…

Действительно, сидели бы дома, вязали, миру было бы спокойней. Такое насмешливо-пренебрежительное отношение к месту женщины в социальной структуре общества очень характерно именно для народного взгляда большинства. Причем не столько мужского, сколько женского, как ни странно.

Женщины в нашей стране, на самом деле, главные, это они задают тон, определяют моральные ценности, их мужчины больше всего и боятся.

Женщина в мужском народном сознании имеет два облика. Идеальный, когда она — сексуальный объект. Тут нужно, чтобы была красивая, молодая, добрая, восторженно влюбленная. И реальный, когда она — партнер по жизни: мать, жена, начальник. Тогда от нее нужно что? — правильно: сильная рука, твердый характер и чтобы держала мужика.

В России (я имею в виду не ту сладкую парикмахерскую среду, ставшую новой российской элитой, а в реальной большой, мрачной, бездорожной стране) я довольно часто встречалась с таким странным на первый взгляд казусом: мужик бросает жену-ровесницу и уходит к другой — постарше. А знаете почему? Своя достала — вечные упреки, денег мало, дети болеют, то не так, это не сделал, грызня, слезы.

А тетка в возрасте — она вся его. И покормит, и приласкает, и дети у нее уже выросли, разъехались, так что он — главный объект заботы.

Такая женщина ласково, но твердо возьмет в свои жесткие руки его дряблую волю, ограничит в пьянстве, заставит держать себя в рамках. То есть жить-то хочется, много воли душа не выносит.

В оценке мужских качеств тоже все, как говорится, амбивалентно. Есть некий идеальный образ, муж — хозяин, сильный, властный, его рука — владыка, он воин и охотник (сами мужчины тоже очень любят такой образ себя, не случайно на всех базарах России самая популярная мужская одежда — камуфляж). Идеальный мужчина должен быть мужественным и решительным, добытчиком и завоевателем, нежным любовником и заботливым отцом. На самом деле женщина отлично знает, что таких мужчин не бывает. То есть, возможно, где-то они встречаются, в телесериалах например, однако для жизни нужно что попроще.

Поэтому реальный, обычный, на практике существующий мужчина — это большой ребенок.В одном из блогов нашла отлично выраженную оценку истинно мужского качества: автор пишет, что ненавидит распространенное выражение: «он-же-мальчик».  Ее это «бесит до зубовного скрежета». «Особенно, если мальчик уже большой. Если мальчик уже дяденька или дедушка. И отдельно — если коллега. Ну и что, если он сломал-потерял-забыл-не сделал-психанул-нахамил-подвел. Он же мальчик!»

Мужчина ненадежен, вот это женщина из большинства знает точно. Им надо управлять, иначе сопьется.То есть он, скорей всего, сопьется в любом случае, но если жена — хорошая женщина, то может вытащить мужа из обычного болота и сделать из него человека. Мужчина передается из одних женских рук в другие. В раннем возрасте над ним стоит мама и бабушка, чуть поодаль — воспиталка из детского сада, училка в школе, врачиха в поликлинике, чиновница в соцучреждениях, даже в детской комнате милиции обычно раньше работали женщины.

Потом он вырастает, и его с облегчением передают в мужскую компанию — в армию, к дяденькам, для инициации. Те, кто там справляется, кому это по нраву, потом продолжают военную службу или идут в бандиты, где их ждет тюрьма, колония, то есть сугубо мужской мир. Те, кто поумней или посноровистей, — прорываются в высокие чины на госслужбу или в бизнес, но это малая часть. Остальные возвращаются к женщинам и становятся послушными мужьями, честно делегируя жене право распоряжаться всем укладом, расходами, домом, детьми.

Однако женщины чувствуют некоторую недостаточность своего влияния, ущербность его, неполную легитимность. К тому же мужчину везде подстерегают соблазны — общество до сих пор толерантно к «мужскому поведению», то есть загул, пропой, драка или увольнение за прогулы не сильно сказываются на репутации мужчины в глазах мужского коллектива, даже в некотором роде вызывают одобрение, как форма протеста: «Выпил, да, но на свои, и вообще, кто в доме хозяин!»

А символически хозяин в доме он, мужчина. Женщина чувствует, что узурпирует это место, поэтому ей нужна поддержка.

Вот почему простая русская женщина всегда голосует за сильную власть и твердую руку, ей никаких прав личности не надо, вот она, эта личность, с утра на ногах не держится.

Нужно, чтобы окоротили окаянного. Церковь, опять же, женщина очень одобряет. Батюшка, на самом деле, единственный нравственный авторитет, который способен помочь ей в деле укрощения забубенного супруга.

Поэтому женщины всегда за то, чтобы на высоком посту у руля государства был настоящий властный хозяин, который и хлыстом может, если что. И чтобы никаких там «свобод», а только узда и закон, чем строже, тем лучше.

Давно наблюдая эти уклады в наших глухих костромских райцентрах, да и на московских окраинах, я долго не понимала, отчего бы это. Как символическая ценность любого мужика сочетается с полным неуважением к самостоятельности его личности? Потом мне антропологи объяснили, Светлане Адоньевой, автору книги «Традиция, трансгрессия, компромисc. Миры русской деревенской женщины», большое спасибо

Преобладающий в России прошлого крестьянский мир был разрушен как самостоятельная социальная система еще в тридцатые годы, но он до сих пор крепко держит народное сознание через интуитивное понимание социальной нормы.

В крестьянском доме главой всегда был мужчина, он платил подать, он держал связь с миром, а внутри дома главной была его жена, хозяйка, мать семейства.

Она стояла над всеми домочадцами, кроме женатых сыновей. Женившись, сын переставал быть парнем, становился мужиком, и тогда главным над ним был только отец, он представлял его перед миром до тех пор, пока сын не отделялся и сам не становится хозяином.

Этот многовековой механизм в одночасье был разрушен в период коллективизации, тогда советская власть, как модернизирующая сила, поставила на детей против отцов, подбивая молодых свергнуть власть ничего не понимающий, темных стариков. Хозяев отодвинули, лишили статуса, кого сослали, кого и расстреляли, многих посадили или просто унизили, отняв все нажитое.

Женщина-хозяйка же осталась в избе при своих горшках, ее власть, власть матери и кормилицы, только усилилась, ибо она стала главой семьи. Сыновья уже не становились хозяевами, иерархия разрушилась, они оставались недорослями, ибо продолжали подчиняться матери.

Вот так и появилось поколение неповзрослевших мужчин. А в чем разница между парнем и мужиком? Она велика. Парень — он же на выданье, ему надо невестам понравиться, показать свою удаль, силу, риск, азарт, ему разрешено озорничать, в нем играет либидо. Женился, стал мужиком — изволь остепениться, теперь ты должен доказать, что можешь стать хозяином, отвечать за род, достоинства меняются, теперь это — усердие, терпение, созидание. Стал хозяином — должен быть мудрым, твердым…

Конечно, идеальная схема не всегда работала, но именно она определяла норму. Ее не стало, старый механизм рухнул, а новый уклад никак не сложится. Вот и зависли в промежутке, кое-как приспособившись к реальности. Поэтому женщины в России до сих пор в большинстве мечтают о хозяине, а получают парня, подростка.

Если вообще кого-то получают, потому что, как известно, мужчины у нас долго не живут, и к возрасту половой зрелости их начинает решительно не хватать, особенно в образованных сословиях. А если мужчина в дефиците, его надо беречь, бороться за него.

Оглянитесь вокруг, сколько вы знаете одиноких женщин? А мужчин? Вот то-то же. Поэтому мужчина у нас, какой бы ни был, — самый дорогой подарок. А женщин полно. И они от этого комплексуют, соревнуются, стараются друг перед другом. Ну и голосовать за женщину у власти не будут, да и за свободу бороться тоже не пойдут — знают, чем она может обернуться: мужик напьется, а то и к другой уйдет, чего доброго.

Источник: "Газета.ру", 01.01.2017,