Авторы
предыдущая
статья

следующая
статья

21.07.2016 | Нешкольная история

Если бы моя бабушка вела дневник. Часть 3

Не просто счастливая, а очень счастливая

АВТОР: Филипп Абрютин, Чукотский АО, Билибино–Москва, 10-й класс. Первая премия I Всероссийского конкурса исторических исследовательских работ «Человек в истории. Россия – ХХ век», Международный Мемориал

1953 год. Сегодня к нам в совхоз пришло письмо Ивану. Иван открыл письмо, прочитал, сказал мне, что Сталин умер. С него, с Ивана, сняли судимость, и он может вернуться на материк. Недолго думая, мы начали собираться на «материк», в деревню.

Вот уже полгода, как я последний раз писала в дневнике. Очень была занята. Надо было собрать вещи, передать кому-то оленей на время, спешная поездка на поезде в Москву, сама Москва – так много впечатлений!
К нам в деревне относятся очень хорошо, но иногда посмеиваются надо мной. Произошло очень много случаев и даже смешных.

Опишу один из них. Однажды все пошли в поле собирать картошку, но раз я этого делать совсем не умела, то меня оставили дома, чтобы убрала и приготовила на обед мясо. Я везде убрала и начала готовить обед, но нигде мяса я не нашла. Я решила пойти и зарезать телёнка. Я забила телёнка, как оленя ножом, разделала и растянула шкуру. Потом развела костер в огороде, поставила треногу с котлом и начала варить телёнка. Когда все вернулись, то одни стали смеяться, не знаю почему, а другие хлопали Ивана по плечу и говорили: «Ну, и баба же у тебя! За это время с такой работой только три мужика справились бы, а твоя баба одна и без чужой помощи».

Мне часто хотелось развести костер, особенно вечером, и перенестись на родину в тундру. Ныло сердце. Я всегда молчала, а как плакала – никто не видел. Ивана не хотела расстраивать, но он, наверное, чувствовал и понимал, что я не смогу жить в деревне. Здесь я родила девочку, которую назвали Раей. Потом мы уехали на Чукотку.

1955 год. Родилась дочь Лариса, 1959-й – Света, в 1961 г. долгожданный сын Володя: для Ивана было счастьем иметь сына.

1963 год. В этот год у нас произошло много событий. Первое – это рождение Кати. В день, когда я родила, к нам в стойбище приехал культотряд и показывал в палатке кино. Я лежала с малышкой на свежих стланиковых ветках в своей палатке и услышала звуки кино. И мне стало очень интересно, что происходит на экране.
Я оделась, вышла и подкралась к киношной палатке. Там я нашла дырку в брезенте, села на колени на снегу и стала смотреть фильм.

Вдруг в самый интересный момент кто-то схватил меня сзади за одежду и громко окрикнул – я чуть не умерла от страха. Это Иван вернулся от стада и, не найдя меня в палатке, бросился искать повсюду. А через неделю после этого надо было кочевать. Путь лежал по склону сопки. Мы двинулись в путь. По пути вторые нарты с Катей перевернулись, и она выпала. Её бэбэ начала кувыркаться вниз. Нам повезло, что внизу склона ехал Гырголькав на легковой нарте. Он сразу же бросился спасать бэбэ. И спас.

В этом же году в тундре была вспышка дизентерии и брюшного тифа. Болела вся тундра, многие умирали.
После этого летом к нам приезжали русские и говорили, что нужно отдать своих детей в школы и в детские сады, чтобы в стойбище ни один ребёнок не остался.

Все мужики соглашались отдать детей, но я не хотела этого, так как в прошлом году Лариска чуть не утонула, когда по дороге из школы домой переправлялись на плоту через Олой. А ведь за ней должны были следить учителя!.. Поэтому, когда детей у меня отобрали и повезли в Омолон, я по первому снегу покочевала налегке за ними. Приехала и сразу же направилась в детский сад. Там меня встретила воспитательница и спросила: «Что вам здесь надо?». Я ответила, что мне надо срочно повидаться с детьми. «Ну ладно», – согласилась она, но приказала: «Только не заберите их с собой!»Я уверила ее, что так не поступлю, и встретилась с детьми. Быстро усадила в мешки Володю и Свету и сказала им, чтобы сидели тихо. Положила мешки на нарты и повезла к вертолёту. Так мы вместе и улетели из Омолона, так я стала воровкой и «выкрала»своих детей.

Цитата. Школы-интернаты, в которых дети должны находиться не только в учебное время, но и жить во внеучебное время, могут лучше, чем любая семья, обеспечить всестороннее воспитание детей, соединение обучения с трудом, медицинское обслуживание, необходимое питание. Вот почему необходимо в ближайшие годы поместить всех детей народностей Севера в интернаты при школах или в специальные школы-интернаты.

Цитата. Осуществление этого замысла неизбежно привело к лишению и недостаточному удовлетворению многих важных потребностей. «Речь идёт не о физических лишениях, а исключительно о недостаточном удовлетворении основных психических потребностей»– то есть о том, что в специальной литературе обозначается термином «психическая депривация.

Мой комментарий. По моему мнению, роль школ-интернатов была бы положительной, если бы не опять-таки насильственное привитие другой культуры и длительный отрыв от родителей.
Кроме того, в школе совсем не учитывали индивидуальные особенности детей: зрение, подвижность, мышление. Школы-интернаты превратили доброе намерение во зло.

Нивхский писатель В. Санги, говорил, что есть два способа приручить диких птиц. Первый – это поймать взрослых, а второй – забрать в гнёздах яйца и подложить их домашним птицам. Очень жаль, что у нас выбрали второй путь, только без счастливого, как в сказке Х.Андерсена, конца.

1967 год. Особенный был год. Пришло письмо с Брянщины. Родители Ивана звали к себе: перед смертью хотели увидеть всех нас. И мы решили уехать на материк насовсем. Думали, что там нам всем будет хорошо. Там тепло, фрукты, овощи, да и старикам надо помочь. Иван думал, что там ему будет лучше: у него сильно болели ноги и спина, особенно после дежурства в стаде.

Путь был долгим и сложным, ведь детей было много. Я очень волновалась, как меня примут родственники Ивана, как я буду менять тундровую жизнь на деревенскую. В совхозе не хотели, чтобы Иван уезжал. Его ценили, он был хорошим оленеводом, он был наш, как чукча-льыгораветлан, только глаза светлые. До Хабаровска мы летели на самолете, а из Хабаровска до Москвы – поездом. Запомнилось, как Иван нам с детьми показывал Москву на такси. Водитель с удовольствием возил нас по важным местам, были даже на Красной площади. Такой красоты я не видела.
В деревне нас уже давно ждали. Но жизнь тут оказалась для нас тяжелее, чем в тундре. Семья большая и прокормить её в деревне сложно.

Дети пошли в деревенскую школу, а я работала по хозяйству, помогала свекрови. С трудом научилась доить корову. Но когда забивали корову или свинью, то меня всегда звали на разделку туши. Ведь в тундре на забое оленей я за день голов двадцать, а то и больше разделывала на снегу при сильном морозе. Иногда руки так мерзли, пока шкуру снимаешь, поэтому я старалась быстрей разрезать живот, чтобы в горячей крови погреть руки. А как спина болела… Так что разделать тушу в деревне мне было легко.

В деревне я впервые увидела иконы – их в хате было несколько. Иван мне про все церковные праздники рассказывал, подробно объяснял, что когда надо делать и что надо готовить. Помню, как на пасху красила яйца и пекла куличи.

Однажды Иван сказал, что пусть Лариска идет с подругой в церковь, отнесет яйца и куличи освятит. Он сказал: «Может, нам детей и тебя нужно покрестить, может после этого жизнь наша наладится». Потом Лариска рассказывала, как было хорошо в церкви, как батюшку видела и как святой водой все освящал. Но потом был скандал, и в школе учительница наказала Лариску, а нас с Иваном ругала.
Так прошло два года. Нам было трудно, не хватало денег, Иван работал конюхом, в совхозе зарплата была совсем маленькой. И мы решили вернуться в Омолон.

Иван дал телеграмму в совхоз, что хочет вернуться. Так в 1969 г. мы вернулись на Чукотку. Я была счастлива: я опять на родине. Иван тоже доволен – Чукотка для него теперь тоже родина. Но как работать в стаде с больными ногами? Иван говорит, что одна надежда на лошадей, которых он хочет завести в тундре.

1970 год. Вот уже неделя, как мы в селе. Нам пришло письмо, что мы получаем квартиру в Омолоне. Я была довольна. Тем более, я была беременна. Но когда мы приехали в посёлок и пошли получать квартиру, то нам сказали, что ту квартиру отдали каким-то приезжим людям. Нам некуда было идти. Мы пошли по посёлку, но не нашли знакомых тундровиков. Тогда мы решили переночевать на стройке. Хорошо, что у нас были с собой все необходимые вещи: шкуры, меходежда, чайник и продукты. Мы положили шкуры и кукули и развели костёр. Всё было хорошо. Но ночью у меня начались неожиданные схватки. Мне пришлось рожать. Родилась девчонка. На следующее утро меня отвезли в больницу. Девчонку назвали Людмилой или Милой. Нам сказали, что через неделю меня выпишут, и мы получим комнату в коммунальной квартире. Вскоре мы там и поселились.

1971 год. Этот год очень хороший. У нас много оленей. Я счастлива! Наша бригада лучшая! Наш совхоз самый знаменитый, в нём 15 бригад и больше 30 тысяч оленей. Нам даже дали за это орден. Иван самый передовой бригадир и все хотят у нас работать. Я тоже стала известной и даже получила медаль «МАТЬ – ГЕРОИНЯ», так как родила восьмерых детей. Я счастлива!
Правда, очень плохо, что в тундру стали привозить водку, спирт, ром. Сначала люди боялись этого, пробовали только на вкус и плевались.

Но постепенно русские научили, как надо пить. И пить стали так много, что даже умирали. Бывает, что вся бригада так напьётся, что выручают только дети, которые сутками держат стадо.

Цитата. Особенности биологической организации у народов Севера проявляется и в быстром формировании алкогольной зависимости и особой картины развития алкоголизма. Например, на Чукотке, по официальной статистике, даже при низкой выявляемости этого заболевания, за последние три года заболеваемость алкоголизмом возросла на 24%. «Смертность от хронического алкоголизма за это время у мужского населения возросла в 6,5 раз, а у женского - в 19 раз».

Мой комментарий. Учёные доказывают, что у чукчей есть предрасположенность к алкоголизму. Может быть, это и так, но мне кажется, что чукчи могли бы и не пить, если бы им не порушили жизнь. Алкоголь для чукчей – это способ облегчения страданий, наркоз от чувства своей ненужности. И если бы не привили им алкоголь, то они бы нашли, может, даже ещё более ужасное средство.

1978 год. С этого года Иван оформил себе пенсию. Теперь он может не работать в тундре и переехать в посёлок. Но он решил, что мы будем оставаться в тундре, пока я не получу пенсию. А там видно будет.
Директор совхоза просит, чтобы мы продолжали работать в стаде, потому что мало хороших работников среди молодёжи.

Мы согласны, но Ивану очень трудно с больными ногами пасти оленей. Он последнее время пешком по тундре уже не ходит – только на оленях или на лошадях. Теперь от него многие научились ездить верхом на лошади и почти все бригады летом держат у себя лошадей.

Цитата. Это обстоятельство (перемещение населения в посёлки с комплексом современных условий жизни) дало толчок к возникновению новых социально-психологических установок у молодёжи, призванной работать в оленеводстве. Произошло падение престижности профессии оленевода.

Мой комментарий. По-моему, эта цитата всё отражает правильно. Если хотели сохранить оленеводство и приобщить к благам цивилизации, то нужно было не чукчей притягивать к этим благам, а блага притягивать к чукчам, то есть обеспечить им хорошую жизнь в стойбищах, и не запрещать кочевание, а наоборот, воспевать его.

1982 год. Сегодня хороший день. Мне пришло письмо, где было написано, что я уже могу получать пенсию. И мы решили переселяться в посёлок. Больше в тундре Иван не может находиться. Нужно ему быть поближе к больнице. Будем, наверное, работать в посёлке сторожами на складе горючего.

1990 год. Это очень плохой год. Иван всё чаще болеет. Всё время жалуется на сердце. Суставы совсем распухли, и он почти не ходит. Уже не помогает ему ванна со стлаником и моняла. Несколько раз уже ложился в больницу, где его еле выходили, но у него опять все болит. Я всё время нахожусь с ним рядом.
Он уже прикован к постели. Всё время бредит. Меня поразило, что он не вспоминает свою деревню на материке, а бредит о давно умерших оленеводах, об оленях, о нашей совместной жизни.

Сегодня Ивану очень плохо. Он весь горит, в поту, бредит. Бредил он о том, где лучше в этом году поставить летнюю базу, а в следующем провести отёл. Он сказал: «Мария, пригони сегодня пряговых – будем кочевать на новое место», – а потом вдруг очнулся и тихим ясным голосом сказал мне, что умирает. И попросил, чтобы его похоронили в землю, как у русских, а потом сделали все обряды по-чукотски. После этого его не стало. Укочевал мой Иван один, впервые без меня.

Мы сделали всё, как он просил.

Окончание следует









Рекомендованные материалы


Стенгазета

Ударим всеобучем по врагу! Часть 2

Алатырские дети шефствовали над ранеными. Помогали фронтовикам, многие из которых были малограмотны, писать письма, читали им вслух, устраивали самодеятельные концерты. Для нужд госпиталей учащиеся собирали пузырьки, мелкую посуду, ветошь.

Стенгазета

Ударим всеобучем по врагу! Часть 1

Приезжим помогала не только школьная администрация, но и учащиеся: собирали теплые вещи, обувь, школьные принадлежности, книги. Но, судя по протоколам педсоветов, отношение между местными и эвакуированными школьниками не всегда было безоблачным.