Авторы
В январе этого года было опубликовано сразу несколько исследований, посвященных генетическим механизмам пристрастия к табаку. Японские ученые обнаружили, что среди заядлых курильщиков преобладают носители нормальной формы гена CYP2A6, в то время как обладатели мутантных форм этого гена курят значительно меньше. Аналогичные данные получили канадские физиологи из университета Торонто: бросающим курильщикам с нормальной формой гена CYP2A6 нужно больше никотиновых пластырей для того, чтобы чувствовать себя комфортно. В то же время специалисты медицинского факультета Бостонского университета, исследовавшие другой ген того же семейства – CYP1A1, – выяснили, что именно у женщин с мутантной формой этого гена велик риск рождения недоношенного ребенка, если они курят во время беременности.
Противоречия в этих данных нет. Ученые и раньше знали, что ферменты, кодируемые генами семейства CYP, занимаются метаболизмом никотина в человеческом организме. Вполне логично, что при повреждении гена фермент оказывается неактивным, и никотин дольше живет в организме курильщика, позволяя ему обходиться без новой дозы. В то же время «долгоиграющий» никотин в организме матери-курильщицы активнее проникает в ткани плода, так что и вредоносный эффект от него оказывается больше.
При обсуждении этих работ в профессиональном сообществе некоторые специалисты говорили о разработке новых методов лечения никотиновой зависимости, учитывающих индивидуальные особенности курильщиков. Однако лидер Международной организации по борьбе с курением Нэй Делави, комментируя новые данные, был настроен скептически: «Медицински обоснованные методы борьбы с курением – это, конечно, прекрасно. Но не надо забывать, что захватывающий эффект никотина никак не может быть объяснен генетическими факторами – только психологическими».
Палочка-выручалочка
Пристрастие к табаку медики, как правило, трактуют как обычную наркотическую зависимость. В самом деле, известно, что никотин, попадая в мозг, стимулирует выработку дофамина. Дофамин – это один из нейромедиаторов, т. е. веществ, обеспечивающих передачу нервного импульса с одного нейрона на другой. Он особенно часто встречается в тех частях центральной нервной системы, которые отвечают за тонус мышц. Повышенный синтез этого вещества субъективно ощущается как бодрость, прилив энергии и усиление интеллектуальных возможностей. (Недаром многие кино- и литературные персонажи, от Шерлока Холмса до героев советских производственных фильмов, размышляя над трудной задачей, дымят, как паровозы.) Кроме того, никотин связывается с ацетилхолиновыми рецепторами, предназначенными для передачи сигнала с нервного волокна на мышечную клетку. Эффект от такого действия никотина невелик, но работает в ту же сторону – повышение тонуса мышц, ощущение бодрости. Дальше все идет по хорошо известной физиологической схеме: на искусственную стимуляцию синтеза дофамина нейроны отвечают снижением его фонового уровня. Теперь стимулятор нужен уже не только для повышения тонуса, но и для простого поддержания его. Так формируется никотиновая зависимость.
Но никотин – не единственный широко применяемый человечеством стимулятор. Чай, кофе, какао вызывают сходный эффект – пусть и через совсем другие биохимические механизмы. К этим продуктам у человека тоже иногда развивается болезненное пристрастие, однако масштаб проблемы не идет ни в какое сравнение с курением табака.
Дело в том, что молекулярные взаимодействия – только первый, самый нижний этаж феномена курения.
Если человека попросить постоять или посидеть минут десять просто так, ничего не делая – он изведется, измается, еле дождется конца. А с сигареткой? Совсем другое дело – не только не устал, но словно бы даже отдохнул, «снял напряжение». Или, допустим, волею обстоятельств собрались вместе незнакомые или малознакомые люди – всем неловко, смотрят друг на друга, не знают, как и о чем говорить. Но вот они закурили – и все барьеры снимаются, а если в разговоре и возникает пауза, то уже нет ощущения неловкости. Тлеющая палочка одинаково успешно помогает сосредотачиваться и расслабляться, выражать свои эмоции и сдерживать их, общаться с другими и не скучать наедине с собой... «Сигарета – это вообще уникальное изобретение, своего рода «пустышка для взрослых»: компактное, дешевое и универсальное средство для затыкания любой психологической пустоты, замены всего, чего человеку в данный момент не хватает», – говорит психолог, сотрудник Центра психического здоровья АМН Георгий Рубчев. Другого столь же универсального и эффективного психологического инструмента, пожалуй, просто нет. Это и позволило курению табака завоевать весь мир, легко прививаясь любому народу, сословию и культуре.
Сизый табачный дым – непременный атрибут аристократического клуба и матросского кубрика, турецкой кофейни и лесного привала охотника-удегейца. И кажется, что так было всегда, – хотя мы прекрасно знаем, что всего пять столетий назад табак был неизвестен за пределами Северной Америки.
Поэтому человек, пытающийся отказаться от курения, испытывает не только физиологические трудности – он выпадает из ряда важных социальных механизмов, он лишается психологической защиты и поддержки во многих постоянно возникающих ситуациях. И если химическую зависимость можно укротить с помощью никотинового пластыря, то эффективной психологической замены сигарете до сих пор не придумано.
Взросление с затяжкой
Нередко бывает и так: человек вроде бы твердо решил бросить курить. Обратился к специалистам, прошел необходимое медикаментозное и психологическое лечение. А через несколько месяцев закурил снова.
«Когда наша методика не действует, или уже после курса у пациента случается срыв, – говорит специалист по лечению никотиновой зависимости, сотрудник психологической студии «13.60» Римма Теперик, – мы уже так и знаем: это ему либо врачи велели бросать курить, либо жена запилила. А самому ему курить нравится. Бывает иногда, что человек уже в процессе лечения меняет отношение к курению. Но пока он сам не захочет бросить – ничего не получится».
«Можно подвести лошадь к воде, но нельзя заставить ее пить», – гласит английская пословица. Психологи не могут сделать так, чтобы человеку разонравилось курить. И даже сам человек не может трансформировать свое рациональное отношение к курению в эмоциональное желание бросить курить.
В таком случае логично сосредоточить основные усилия на профилактике курения, прежде всего среди подростков: известно, что если человек не закурил до совершеннолетия, то скорее всего он уже и не закурит. Однако и тут нас подстерегают неприятные сюрпризы: информированность тинейджеров о последствиях курения мало влияет на их реальное поведение. О том, что «курить вредно» и «капля никотина убивает лошадь», знают буквально все, причем задолго до первой затяжки. Тем не менее, около 85% сегодняшних семнадцатилетних знакомы со вкусом сигареты, около половины курят более или менее регулярно. Медики и педагоги сетуют на засилье табачной рекламы и предлагают заменить информацию об абстрактном «вреде» на подробный рассказ о заболеваниях, провоцируемых курением. Однако вряд ли это существенно изменит картину.
«Тут прежде всего дело в особенностях этого возраста, – говорит Георгий Рубчев. – В это время человек как бы «вылупляется» из семьи, заявляет свои притязания. Все в этом возрасте очень хотят быть взрослыми – так, как они это понимают. А сигарета – это несомненный атрибут взрослости, причем легко демонстрируемый и, главное, самый доступный». Красочные картины рака легких ничего не изменят: подростки не склонны воспринимать здоровье как ценность, тем более когда речь идет о всего лишь о вероятности заболеть в далеком (в психологическом масштабе подростка – бесконечно далеком) будущем. А любые запреты и ограничения только подчеркивают роль сигареты как атрибута «взрослости» и тем самым усиливают мотиваци. подростка закурить.
Простого и радикального выхода из этого порочного круга не нашел никто. Но мировая практика показывает, что потребление табака снижается в тех странах, где собственное здоровье стало для человека одной из главных ценностей.
«Ряд» — как было сказано в одном из пресс-релизов — «российских деятелей культуры», каковых деятелей я не хочу здесь называть из исключительно санитарно-гигиенических соображений, обратились к правительству и мэрии Москвы с просьбой вернуть памятник Феликсу Дзержинскому на Лубянскую площадь в Москве.
Помните анекдот про двух приятелей, один из которых рассказывал другому о том, как он устроился на работу пожарным. «В целом я доволен! — говорил он. — Зарплата не очень большая, но по сравнению с предыдущей вполне нормальная. Обмундирование хорошее. Коллектив дружный. Начальство не вредное. Столовая вполне приличная. Одна только беда. Если вдруг где, не дай бог, пожар, то хоть увольняйся!»
