Авторы
предыдущая
статья

следующая
статья

01.03.2011 | Архитектура

Воспоминания о Золотом веке

Величие античности определило всю дальнейшую судьбу архитектора Стрелки Васильевского острова

С творчеством Жан-Франсуа Тома де Томона знаком любой человек, когда-либо державший в руках пятидесятирублевую банкноту, где, в не слишком удачном ракурсе, изображены Биржа и Ростральные колонны. Невозможно представить Петербург без этого ансамбля. При всём при том, про автора его мало что можно сказать с уверенностью. Да, ключевая фигура русского ампира, великолепный рисовальщик и придворный архитектор. Но далеко не все любители искусств сходу назовут более трёх-четырёх его проектов, а у специалистов отношение к «заезжему французу» весьма неоднозначно.

Как и в случае с большинством классиков отечественной архитектуры, биография Тома де Томона известна лишь в общих чертах.

Например, год рождения, 1760-й, точно установлен сравнительно недавно. То есть 250-летие всемирно известного зодчего чудесным образом совпало с годом Франции в России. В связи с чем, логично было бы устроить большую экспозицию, объединив фонды разных музеев. Увы, этого не произошло, хотя осенью можно было видеть отдельные произведения Тома де Томона одновременно на двух выставках. На монографической в музее истории города, где главным сюжетом стала именно Биржа, и кое-что на выставке «Галльский дух на берегах Невы» в Академии художеств.

Эрмитажное собрание наиболее значительно. Сразу после смерти архитектора в 1813 году вдова, Клер де Томон, передала архив супруга императору Александру I.

В Двенадцатиколонном зале представлено более ста листов с проектами, рисунками и гравюрами, некоторые из которых перед публикой впервые.

Несмотря на отсутствие материалов к таким важным постройкам, как мавзолей в Павловске и дом Лаваль, у посетителей есть возможность в полной мере представить диапазон деятельности Тома де Томона, начиная с допетербургского периода, когда псевдодворянской приставки «де» не было и в помине.

Заканчивая обучение в парижской Академии изящных искусств, Жан-Франсуа Тома мечтал о пенсионерской поездке в Италию. Не получив золотой медали, он самостоятельно отправился в Рим. Величие античности определило всю дальнейшую его судьбу (сценарий распространённый: в ХХ веке подобный катарсис пережил выдающийся американский архитектор Луис Кан, будучи уже в солидном возрасте).

На основании впечатлений от поездки были созданы пять альбомов, составивших первоначальное портфолио, жизненно необходимое молодому человеку с амбициями. Три их них попали в Эрмитаж.

Это типичные для своей эпохи рисунки с модным набором элементов: древние статуи, памятники, стаффажные фигуры населяют идиллический пейзаж. Позже Тома де Томон использует их для офортов, которые с успехом будут продаваться в Санкт-Петербурге.

Графическое мастерство никому не ведомого француза первым оценил герцог Эстерхази. Для его имения в городе Эйзенштадт, где, кстати, тогда же служил Йозеф Гайдн, господин Тома спроектировал ряд парковых павильонов, оставшихся нереализованными. Сама по себе архитектура здесь ещё не вполне гармонизирована, более любопытна смелая планировка; главное же – способ подачи: постройка презентована посреди романтической природы, лишённой людей. Этот приём далее будет развиваться и усиливаться, что позволяет считать Тома де Томона одним из посредников между Просвещением и романтизмом. Показательна акварель «Кенотаф у лесного озера», на десятилетия предвосхитившая эстетику Арнольда Бёклина.

В 1799 году сын мещанина под видом почтенного аристократа, бежавшего от революции, оказывается в России. Удивительное обстоятельство, поскольку при Павле въезд иностранцев был строго ограничен.

Ещё удивительнее, что вскоре Тома де Томон допущен к участию в конкурсе на проект Казанского собора, главного храма столицы. Сложно представить, что переусложнённой фамилии и качественных рисунков оказалось достаточно для столь ответственного задания.

Практическая деятельность Тома де Томона началась в 1802 году, когда Александр I причисляет его к ведомству Кабинета двора. За десять лет он создаёт самые прославленные свои произведения. Императорский театр оперы и балета (представленный на выставке в нескольких вариантах) стал образцом для других подобных зданий, прежде всего, для Большого театра в Москве. Здание считалось прекраснейшим театром Европы, но, к сожалению, уступило место уродливой Консерватории. Не дошли до наших дней интерьеры Зимнего дворца, погибшие в пожаре 1837 года, и Сальный буян, снесенный в 1914 году вопреки негодованию общественности. Перестроен до неузнаваемости госпиталь в Одессе; остаётся любоваться его проектами: протяжённое монументальное сооружение омывается бурными волнами на фоне драматического неба. Аналогично изображена и Стрелка Васильевского острова, правда, в Эрмитаже хранится лишь малая часть обширной документации, касающейся главного произведения Тома де Томона. Зато широко представлен другой аспект его градостроительной деятельности – типовые дома для чиновников и купцов.

Двух-трёхэтажными особнячками предполагалось застраивать провинциальные города. Эта же идея разрабатывалась Андреяном Захаровым, а впоследствии нашла отражение в послевоенных сталинских микрорайонах.

Графика Тома де Томона – настоящее удовольствие для глаз. Тончайшие градации света и тени, скрупулезная деталировка, эмоциональная насыщенность свидетельствуют о незаурядном таланте. Можно долго спорить с теми, кто считает его компилятором и аппроприатором. Эпитет «гениальный» нечасто применяется к Тома де Томону как личности, хотя достоинства ансамбля Стрелки или мавзолея «Супругу-благодетелю» очевидны. Если угодно, имело место гениальное стечение обстоятельств, редчайшая встреча во времени и пространстве выдающегося художника и просвещённого заказчика. Что, собственно, и является главнейшим условием рождения великой архитектуры, однако - не её дальнейшей жизнеспособности.

Как известно, пластические ценности русским сознанием плохо усваиваются. В честь зодчих почти не называют улиц, не устанавливают мемориальные доски, их биографии покрыты мраком. Бесконечно печально исчезновение множества шедевров. Остаётся бумага. Проектная графика, эскизы, книги. Замечательно, что к нынешней выставке издан великолепный каталог, подготовленный Валерием Шевченко, ведущим научным сотрудником сектора рисунков Отдела западноевропейского изобразительного искусства. Превосходно отпечатанный, содержащий научные статьи и перевод трактата «О живописи», он – достойный памятник Тома де Томону, даже место погребения которого забыто.



Источник: Фонтанка.ру, 26.02.2011,








Рекомендованные материалы



Топ года. Московская архитектура

Многие городские новости 2017 года были связаны не столько с архитектурой, сколько с политикой, общественным мнением, большими деньгами и другими аспектами, которые неизбежно усложняют обсуждение собственно архитектурных достоинств того или иного проекта. Но на фоне общего ажиотажа вокруг массовой застройки, были и более спокойные и позитивные архитектурные новости.


Московские окна

Для Москвы 2014 год был не слишком богат на реализованные постройки, тем не менее, мы отобрали 10 проектов, завершенных в этом году. В списке постройки самых разных типологий - жилые дома и офисы, гостиница и стадион, новое строительство и реконструкция, небоскребы и жилье экономкласса.