Авторы
предыдущая
статья

следующая
статья

17.01.2011 | Япония без вранья

Новый Год

В мой первый Новый Год в Японии я чуть не остался в прошлом

Человеку, выросшему в русской культуре, определенно не по себе, если он не встретит Новый Год как следует –  с бокалом шампанского в руке, который надо успеть опрокинуть, пока слышен либо звон курантов, либо первые звуки песни Джона Леннона  «Mother», как кое-кто с диссидентским уклоном делал в советское время. Ощущение, будто ты останешься в старом году совершенно один, в то время как все вокруг тебя с надежно загаданным желанием полноценно шагнут вперед. В мой первый Новый Год в Японии я чуть не остался в прошлом.

Нас с  приятелем позвали встречать  Новый Год в японской компании, причем по японским обычаям. С трудом понимая тогда язык, мы все же сумели уяснить себе, что дело будет  происходить в буддийском храме, что где-то в районе двенадцати нужно будет бить в колокол ровно 108 раз – по числу человеческих органов чувств и эмоций, которые мешают познать мир таким, каков он есть в действительности – а потом надо будет отправиться в синтоистское святилище, получить там предсказание на наступивший год и пить амадзакэ – специальное сладкое сакэ.. Но что мы и предположить не могли, так это что сам момент Нового Года придется встречать прямо на дороге.

Дело  было в городе Кобэ, и вся компания спокойно шла к храму. Я попытался  узнать, когда мы, наконец, туда попадем, на что мне с полным спокойствием было сказано, что

к двенадцати, пожалуй, малость опоздаем, но что с того? Ведь в храм нужно попасть в первые три дня января, и что это, мол, успеем без проблем.

Некоторое время мы с приятелем пытались заставить всю компанию шагать быстрее, затем постепенно начали понимать, что дело плохо. А за минуту до момента мы молча переглянулись, к полному удивлению окружающих остановились прямо на середине дороги, достали из сумок бутылку шампанского да два пластмассовых стаканчика, и, поглядывая на часы, сделали то, что диктовали нам сделать первые лет двадцать нашей жизни – выпили за Старый, а потом и за Новый Год. А уж дальше с чистой совестью отправились сначала в буддийский храм, а потом – в синтоистское святилище.

Помню, меня удивило, как все тогда было красиво, цивильно и организованно. В первый год - еще и по контрасту с разваливавшимся тогда Советским Союзом - все в Японии казалось мне даже слишком налаженным.

Читающий новогоднее молитвословие важный синтоистский священник, вежливые служки, тщательно разливающие сакэ, и сам храм, вылизанный до невообразимой чистоты – все это производило впечатление совершенно ненужной чопорности и чуждости.

 Но уже в следующем году я почувствовал себя в Японии гораздо более своим человеком.

Всего через семнадцать дней после того, как мы встретили тот Новый  Год на дороге, в городе Кобэ произошло  землетрясение. Почти шесть тысяч  человек погибли, и практически  весь город лежал в развалинах. Месяца два проработав волонтером в  одной из школ, превращенных тогда во временные пристанища для сотен людей, лишившихся жилья и имущества, на обратном пути домой я решил заехать взглянуть на тот храм. Но нашел лишь засыпанную черепицей груду развалин.

К следующему Новому Году развалины успели убрать, но новый храм еще не отстроили - на месте тех красот, которые я видел в прошлом году, стоял наскоро возведенный барак. Тем не менее, ритуал состоялся, вот только колокол, в который по очереди били люди, потерявшие дома, близких и друзей, на этот раз был подвешен на лебедке.

Японская  цивильность за год никуда не ушла. И в синтоистском святилище посреди  сильно поредевших и покосившихся зданий, которым еще только предстояло отстраиваться, все тот же важный священник в  старинном одеянии, хоть и немного  поседевший, протяжно возглашал все то же норито.

Но почему-то на этот раз его важный вид, наоборот, успокаивал.

Да и витиеватые вежливости, которыми по-прежнему обменивались несчастные, пришедшие встретить Новый Год, показались мне очень неглупым способом найти твердую почву под ногами в стране, где на почву рассчитывать не приходится.



Источник: "За рубежом", 30-11-2010 ,








Рекомендованные материалы



Садовник читает землю

Когда я рассказываю садовнику что-то наболевшее, он никогда не дает ни советов, ни оценок. Он выслушивает мою историю и, на секунду задумавшись, начинает свою. И только дослушав его историю до конца, я понимаю, что эта история — его ответ.


Стань водой

Прошло три дня с его смерти, кончились поминки, похороны, бесконечный черед важных родственников, сослуживцев, начальников отделов и даже отделов кадров, чинных поклонов и пустых слов. И только теперь, глядя на двух братьев, я вдруг снова увидел моего отчима таким, каким он был мне дорог.