Авторы
предыдущая
статья

следующая
статья

01.03.2007 | Архив "Итогов" / Просто так

Реакционная водокачка

Которую так и не построили

   

Сюжет, более или менее навязший в зубах, - о том, как "философы"-энциклопедисты в ХVIII веке боролись за все прогрессивное и светлое, готовили буржуазную революцию, помогали утвердиться "свободе, равенству и братству".

Оказывается, впрочем, что у этого приевшегося (или, как выразился недавно один автор на страницах высококультурного журнала "Пушкин", "набрыдшего") сюжета были очень любопытные - и очень, что ни говори, современные - обертоны.

Вот история, рассказанная замечательным американским историком Робертом Дарнтоном. Дело происходит в 1780-е годы.

Французское правительство собирается построить в Париже водокачку, которая избавила бы жителей города от необходимости по старинке черпать воду ведрами из Сены. При водокачке должны быть учреждены пожарная команда и общество по страхованию от пожаров. Казалось бы, хорошо. Выпускаются акции "Парижской водной компании". И тут начинается борьба на бирже. Сторонники компании заинтересованы в повышении цен на акции (они знают, что проект вряд ли будет рентабельным, и потому им особенно важно взвинтить цены). Противники стремятся эти цены снизить. Главным средством борьбы становится апелляция к общественному мнению. Выпускаются бесконечные брошюры - в ту пору средство более мобильное и популярное, чем газетные статьи. С обеих сторон задействованы блистательные перья, нанятые соответствующими финансистами, чьи деньги как раз и вращаются на бирже.

Тексты за водокачку и пожарную команду сочиняет драматург Бомарше. Над текстами против водокачки трудится целая команда (ласково именуемая "конюшней") под предводительством прославленного памфлетиста Мирабо.

Бомарше попросту, без затей описывал выгоды, которые могут воспоследовать от устроения в городе помп, качающих воду, и от учреждения профессиональной пожарной команды. Команда же Мирабо пустила в ход новейшее идеологическое оружие.

Борцы против биржевого ажиотажа и взвинчивания цен на акции утверждали, что появление профессиональных пожарных и страхования от пожаров испортит нравы: раньше люди из человеколюбия помогали соседям тушить огонь, а теперь они станут дожидаться профессионалов-наемников, и сердца их зачерствеют. А когда сердца зачерствеют, парижане, того и гляди, начнут сами поджигать собственные дома, чтобы получить деньги по страховке. Таким образом финансовые воротилы и биржевые интриганы вконец испортят нравы мирных горожан, живших прежде по заповедям Жан-Жака Руссо.

Это - первый аргумент публицистов, игравших на понижение. Второй аргумент звучал еще более убедительно. За повышение цен на акции, писал Мирабо, выступают "люди высокопоставленные", иначе говоря, правительство и двор. Одного этого намека было достаточно, чтобы погубить водокачку окончательно и бесповоротно.

Если правительство добивается осуществления какого-либо проекта (какого именно - не важно!), долг всех честных граждан этому проекту воспрепятствовать.

Тогда (как, к сожалению, и сейчас) общественное мнение свято придерживалось этой точки зрения. Нашлось даже некое Галло-американское общество, которое подвело политические итоги дискуссии: борцы против ажиотажа - патриоты, стремящиеся разоблачить злоупотребления сильных мира сего, и их необходимо защитить от преследований. Хотя на самом деле "патриоты", снижая цены на акции, думали в основном о своем кошельке, а не о судьбе государства. У Мирабо вдобавок были и личные причины для войны с правительством: контролер (или, по нашему, министр) финансов обещал ему хорошее место в своем ведомстве, но обещания не сдержал; как же после этого было не обвинить его в непатриотичности и развращении нравов?

Корысть двигала обеими противоборствующими сторонами, но сторонники понижения действовали более грамотно; они поставили себе на службу прогрессивное общественное мнение, не любившее ни профессиональных пожарных, ни профессиональное правительство (тогдашний министр финансов Калонн как раз пытался как-то реформировать монархию и спасти ее от банкротства).

Водокачку так и не построили, зато уволили в отставку министра финансов. А через два года началась революция, которую Мирабо поначалу очень приветствовал, но скоро приветствовать перестал.



Источник: "Итоги", №42, 1997,








Рекомендованные материалы



Имя розы

Однажды она спросила: «Ты ел когда-нибудь варенье из роз?» Ничего себе! Варенье из роз! Какой-то прямо Андерсен! Варенье! Из роз! Неужели так бывает? «Нет, - ответил я с замиранием сердца, - никогда не ел. А такое, что ли, бывает варенье?» «Бывает. Хочешь, я привезу тебе его в следующий раз?» Еще бы не хотеть!


Грибной дождь

Можно, конечно, вспомнить и о висевшем около моей детской кроватки коврике с изображением огромного ярко-красного гриба, в тени которого, тесно прижавшись друг к другу, притулились две явно чем-то перепуганные белочки. Что так напугало их? Коврик об этом не счел нужным сообщить. Одна из первых в жизни тайн, навсегда оставшаяся не раскрытой.